Я вылетела из конюшни под сумеречный свет. Воздух был теплым и влажным. Я не могла дышать. Сошла с освещенной тропинки у загона и направилась к укромной березовой роще.
Кто-то дернул меня за рукав.
– Алина, – позвал Мал.
Я стряхнула его руку и ускорила шаг, едва не переходя на бег.
– Алина, стой, – сказал он, с легкостью догоняя меня, несмотря на только что полученные серьезные травмы.
Я проигнорировала его и углубилась в лес. Почувствовала запах горячих источников, подпитывающих баню, резкий аромат листьев березы под ногами. В горле стоял комок. Мне просто хотелось, чтобы меня оставили в покое, дабы выплакаться или справиться с тошнотой, или и то и другое.
– Проклятье, Алина, остановись, пожалуйста!
Я не могла уступить чувству боли, поэтому поддалась гневу.
– Ты – капитан моей стражи! – сказала я, пробираясь через деревья. – Ты не должен драться, как какой-то простолюдин!
Мал поймал меня за руку и повернул к себе.
– Я и есть простолюдин! – прорычал он. – А не один из твоих паломников или гришей. И я не какой-нибудь жалкий сторожевой пес, который будет сидеть всю ночь за твоей дверью в надежде, что может тебе понадобиться.
– Конечно, нет, – вскипела я. – У тебя есть дела поинтереснее. Например, напиваться и засовывать язык в глотку Зое.
– По крайней мере ее не передергивает, когда я к ней прикасаюсь! – сплюнул парень. – Ты меня не хочешь, так какая тебе разница?
– Никакой, – отрезала я, но слово больше прозвучало как всхлип.
Мал неожиданно отпустил меня, и я чуть не упала. Он отошел на пару шагов, проводя рукой по волосам, и скривился от боли. Затем пальцами дотронулся до кожи на боку. Мне хотелось крикнуть, чтобы он пошел к целителю. Хотелось стукнуть кулаком по ушибу, чтобы тот заболел еще сильнее.
– Святые! – выругался он. – Лучше бы мы никогда не появлялись здесь.
– Так давай уйдем, – внезапно предложила я. Полный бред, но мне было плевать. – Давай убежим сегодня и навсегда забудем об этом месте.
Мал горько расхохотался.
– Ты хоть представляешь, как я этого хочу? Быть с тобой – без всяких званий, стен или любых других препятствий? Снова стать обычными? – он покачал головой. – Но ты этого не сделаешь, Алина.
– Сделаю, – возразила я, и по щекам потекли слезы.
– Не обманывай себя. Ты все равно найдешь дорогу обратно.
– Я не знаю, как все исправить, – в отчаянии призналась я.
– Никак! – закричал Мал. – Этого уже не исправить. Тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, тебе предназначено стать королевой, а мне – быть никем?
– Неправда.
Он подошел ко мне, в сумерках ветки деревьев отбрасывали странные тени на его лицо.