– В смысле? – искренне недоумевал он. – Люди любят тебя.
– Или они любят твою призовую лошадку, – проворчала я, когда мы выехали из очередного города.
– Ты хоть когда-нибудь выигрывала приз?
– Не смешно, – сердито прошипела я. – Ты видел, на что способен Дарклинг. Эти люди отправят своих сыновей и дочерей на войну с ничегоями, а я не смогу их спасти. Ты пичкаешь их ложью.
– Мы даем им надежду. Это лучше, чем ничего.
– Сказал человек, который понятия не имеет, что значит не иметь ничего, – отрезала я и отправила лошадь вперед.
* * *
Краше всего Равка выглядела летом, когда ее поля расцвечивались золотыми и зелеными оттенками, а воздух наполнялся сладковатым ароматом теплого сена. Несмотря на уговоры Николая, я решительно отказалась от удобной кареты. У меня отваливался зад, и бедра ныли от боли всякий раз, как я слезала с седла, но поездка верхом сулила свежий воздух и давала возможность присматривать за Малом. Он едва говорил со мной, но, похоже, уже начал оттаивать.
Николай рассказал всем о том, как Дарклинг пытался убить Мала в Каньоне. Это помогло Малу завоевать доверие солдат и даже получить небольшую порцию славы. Время от времени он отправлялся на охоту со следопытами из отряда и пытался обучить Толю охотиться, но у крупного гриша не очень получалось бесшумно красться по лесу.
По дороге из Салы, когда мы проезжали мимо рощи белых вязов, Мал прочистил горло и сказал:
– Я тут подумал…
Я выпрямилась и навострила уши. Он впервые заговорил со мной со дня отъезда из Крибирска.
Парень заерзал в седле, старательно избегая моего взгляда.
– Я тут подумал о том, кого можно выбрать в стражи.
Я нахмурилась.
– В стражи?
Он вновь прокашлялся.
– В твои личные стражи. Несколько человек из свиты Николая вполне подходят для этого, и, думаю, нужно также рассмотреть Толю с Тамарой. Они шуханцы, но и гриши, так что это не должно стать проблемой. И еще есть… ну, я.
Не думала, что когда-нибудь увижу, как он краснеет. Я расплылась в улыбке.
– Хочешь сказать, что набиваешься в капитаны моей личной стражи?
Мал покосился на меня, и уголки его губ приподнялись.
– А мне достанется крутая шляпа?
– Самая крутая, какую мы только сможем найти. И, возможно, плащ.
– А перья будут?
– О да, много перьев.
– Тогда я согласен.
Я хотела закончить на этом, но не сдержалась:
– Я думала… думала, что ты захочешь вернуться в свое подразделение и вновь стать следопытом.
Мал уставился на узел на своих поводьях.
– Я не могу вернуться. Надеюсь, Николай спасет меня от повешенья…
– Надеешься? – просипела я.
– Я дезертировал, Алина. Даже король не сможет вновь сделать меня следопытом, – произнес он уверенно и спокойно.