Род Ольрат.
Получив два имени – Жорес и Римейн, Массимо задумался. Несостоявшаяся проститутка жила у Шернатов, постепенно осваиваясь в городе и отвыкая сморкаться в скатерть, а он сам размышлял на животрепещущую тему.
За ке следить и как?
Тьер Жорес моложе, но беднее, охраны у него нет. Римейн – тот постарше и побогаче. Этот везде появляется в сопровождении двоих бретеров. Так, на всякий случай. То есть три пары глаз – и вероятность, что Массимо заметят, повышается втрое.
С другой стороны, Жорес мотается по городу, что та блоха на хвосте у собаки. То в игорный дом, то в таверну, то к любовницам, дело молодое. А вот Римейн – только по знакомым.
И ночует Жорес то тут, то там, а вот Римейн вроде бы только дома.
Так что…
А, Арден не выдаст, свинья не съест!
Массимо махнул рукой и решил следить за Римейном. Хотя бы месяц. Потом попробуем поменять объект. Но – потом.
* * *
Легко сказать – следить. А как?
Сидеть в засаде и срываться за каретой?
Сесть на улице в образе нищего и спрятать где-нибудь неподалеку лошадь?
Как можно следить за мужчиной лет сорока, если ты достаточно приметен?
Нанять кого-то? А это тоже не выход. Где гарантия, что человек, которого ты нанял, не захочет получить деньги два раза? Возьмет их у Массимо, а потом пойдет к Римейну и сдаст ему заказчика?
Массимо, может, и не додумался бы до этого, но Шернат мыслил так же рассудительно, как и жизнь прожил. Он и подсказал выход.
Массимо тупо нанялся к Римейну кучером.
Правда, для этого пришлось устроить прежнему кучеру небольшой перелом обеих рук и одной ноги (Шернат чуть переусердствовал), но совесть родителей не мучила.
У кучера-то детей никто не убивал. А руки-ноги заживут. Римейн даже его не уволил, просто приказал отлежаться, а сам на это время нанял Массимо который отрастил бороду, покрасил и ее, и волосы в черный цвет, и стал почти неузнаваем.
Да и какое дело тьеру до мелких торговцев и лавочников? Всех не упомнишь!
Теперь Массимо возил Римейна по городу и радовался. Верхом тьер в силу возраста (и объемного брюха, под которым любая лошадь проминалась) ездить не любил, так что Массимо не простаивал без дела. Но интересное началось тоько через одиннадцать дней. Римейн приказал отвезти его к тьеру Инарту, на ночь глядя. А когда он туда прибыл, отпустил кучера, сказал, что останется на ночь, а Массимо пусть приезжает за ним утром.
Массимо повиновался, а для себя отметил странность. И состояла она не в том, что кто-то решил переночевать у друга, дело-то житейское, мало ли о чем можно договариваться. Нет.
Такой поступок был совершенно нехарактерен для его тьера, который даже если и ездил к любовнице, ночевать предпочитал у себя и только у себя.