– Думаю, тебе нужно как можно скорее встретиться с Роувеном.
– С Роувеном? – изумился Амиар. – Он-то здесь при чем?
– Не он, а Рошель. Похоже, Роувен начал медленно, но верно приручать ее, а она очень много знает о делах Сообщества. Что если мир, где держат Дану, ей известен?
Имя Рошель Интегри было связано только с подлостью и предательством, эта колдунья была последним человеком, которому Амиар готов был доверить судьбу Даны. Но ведь очередь как раз дошла до последнего человека! Никто другой не сумел ему помочь, так вдруг Рошель сможет?
– Ты доверяешь ей? – спросил Амиар, глядя на Сарджану.
– Нисколько, да и Роувен тоже. Но если она вам солжет, вы оба это почувствуете. Вполне может оказаться, что мы не зря ее спасли.
* * *
«Пять докторов, семеро пациентов», – подумала Диаманта.
«Это уже точно?» – спросила Эвридика.
«Пока – да, но, боюсь, станет больше».
Они пока не смогли определить, куда исчезают нелюди. Покинуть Небесные горы было просто невозможно! Сначала – да, был шанс, хотя и тогда за порталами следили. Но когда стало известно о пропавших магах, их и вовсе перекрыли. Куда тогда девались все остальные?
Эвридика никому не призналась бы в этом, но она была даже рада, что все сложилось именно так. Нет, она не желала никому смерти, она беспокоилась о пропавших. И все же новый ритм бодрил ее, давал ей важные задания, отвлекавшие ее от ненужных мыслей, недостойных наследницы клана Легио.
Они с сестрой больше не расставались, осматривая корпус за корпусом. Цезарь с ними не пошел, он держался сам по себе. Стратегия, выбранная Диамантой, сработала: когда Эвридика перестала поощрять его, он быстро потерял к ней интерес.
И это было даже обидно! Она ведь пыталась доказать сестре, что в их связи, пусть и не совсем правильной, есть нечто особенное, то, за что стоит сражаться. А каков итог? Она была для него лишь экзотичным приключением.
Вот поэтому Эвридика и заставила себя не думать ни о чем, кроме поиска: так она спасалась от обиды и унижения.
Завершив очередной обход, они оказались у палаты Родерика и обнаружили, что вампир уже дожидается их на пороге.
На него было больно смотреть: болезнь довела его до предела, подточила изнутри, как паразит. От гордого хищника осталась лишь слабая тень. Пожалуй, было бы к лучшему, если бы его разум тоже сдался, запер его в спасительной коме или забвении. Но нет, сознание Родерика оставалось ясным, он прекрасно понимал, что с ним происходит и что его ждет.
Даже если Эсентия найдут лекарство для вампиров, для него уже станет слишком поздно. Но свои последние дни он предпочел проводить не в апатии, а в охоте, пусть и такой.