Дана понятия не имела, кто ее окружает. Люди ли это вообще? Как странно было задаваться таким вопросом – раньше он уже показался бы ей верным признаком сумасшествия! Но раз в деле замешана Аурика, ее собратьями по несчастью мог оказаться кто угодно.
В клинике лечились и мужчины, и женщины. Они спали на разных этажах, однако в общих залах никто не мешал их общению. Хотя какое общение? Нет, все, кого Дана видела перед собой, были безнадежно больны. Одни из них были способны лишь бессвязно мычать, а то и вовсе молча пускать слюни, глядя в пустоту. Дана внимательно наблюдала за ними, пытаясь найти хотя бы тень разума, указание на то, что это лишь талантливая актерская игра. Но нет, похоже, их рассудок был навсегда утерян.
Однако эти хотя бы не были опасны. Они жили мирной жизнью растений: изредка перемещались с места на место, ели и спали. Они никого не трогали. Была в клинике публика и похуже.
Здоровенные крепкие мужчины, которые за секунду переходили от сонного спокойствия к неудержимой ярости без какой-либо причины. Истеричные женщины, бросающиеся на соперниц, как дикие кошки. Рычащие и воющие существа неопределенного пола, от которых Дана не слышала ни одного понятного слова. Все они легко дрались, не сдерживали естественные потребности и могли без стеснения спариваться, совсем как животные, ни от кого особо не таясь. Никто из них не проявлял магических способностей, и все равно Дана не могла поверить, что она окружена людьми.
Такой была ее тюрьма – Дана и мысли не допускала, что это настоящая больница. Она не нуждалась в лечении! Что бы ей там ни твердили, она не сомневалась в себе.
Амиар был. Кластерные миры были. Вот и все, что ей нужно знать.
Поэтому ее дни проходили не в попытках разобраться, что не так с ее разумом, а в банальном стремлении выжить. Ей нужно было держаться подальше от буйных пациентов, которых здесь было удручающе много. Однажды они чуть не уволокли ее в темное пространство под лестницей, и Дана прекрасно знала, что с ней случилось бы, если бы они преуспели. Она сумела вырваться, однако теперь ее кожу покрывала сплошная сеть синяков, царапин и ссадин. Она боялась спать по ночам, не зная, оставят ее в покое или попытаются задушить подушкой. У нее были все основания ждать беды и от санитаров, которые вовсе не стремились помогать ей.
Все это изматывало ее, лишало сил. Она знала, что должна держаться и не терять веру. Но это только на словах легко! На практике же, не так просто смириться с усталостью, болью, грязью, недостатком нормальной еды и сна. Дана подозревала, что она и сама уже больше похожа на грязную бродягу, а не на случайно попавшую сюда девушку. К счастью, в клинике не было зеркал.