Повинуясь ее немому приказу, санитар выбежал в коридор, а спустя пару минут вернулся.
– Нет электричества, – сообщил он. – Нигде нет, во всем здании!
– Так верните его!
– Не получится… Никто не знает, что это за поломка и как ее устранить. Простите, похоже, это надолго…
Вот теперь это была та самая Аурика Карнаж, которую знала Дана. Маска доброй докторши исчезла, лицо ведьмы исказилось яростью, на которую обычный человек, пожалуй, не способен.
– Да будь ты проклят, – процедила Аурика сквозь сжатые зубы. Лишь после этого она наконец вспомнила о Дане и указала на нее санитарам. – Эту отвязать и запереть в палате.
– И все?
– Да, не до нее сейчас!
Похоже, опасность миновала, пытка была не отменена – но отложена! Дана никак не могла поверить в свою удачу, все ждала, когда же раскроется подвох. Однако подвоха не было, ее действительно вернули в палату и оставили в покое. Персонал клиники метался по этажам, и даже магия Аурики была неспособна вернуть электричество. Это не могло быть случайностью – слишком уж своевременно все произошло, и без колдовства тут наверняка не обошлось.
Кто-то только что спас ей разум, а возможно, и жизнь!
Вот только кто?..
* * *
Он должен был знать правду, теперь уже точно должен был. Роувен понимал, что никто не разделит его стремление и не поймет его – даже Сарджана, видевшая его насквозь. Но поступить иначе он просто не мог.
Даже когда оказалось, что Рошель сказала им правду, никто не изменил своего отношения к ней. Да оно и понятно – слишком много она сделала. Ей не собирались доверять, и она по-прежнему была заперта в магически защищенной комнате. Роувен тоже не хотел ее выпускать, однако он готов был ее выслушать.
Он никого не предупреждал об этом разговоре, но все равно столкнулся в коридоре с Хионией, и не похоже, что это произошло случайно. Она стояла посреди коридора, скрестив руки на груди, и смотрела на него с нескрываемым осуждением.
Ее несгибаемая жестокость по отношению к Рошель начинала раздражать.
– Хочешь что-то сказать – говори, – вздохнул он.
– В твоем сердце появляется сочувствие к ней, и это слабость. Она воспользуется твоей добротой.
– Я тешу себя надеждой, что эта доброта ее спасет.
– Очень зря, – покачала головой Хиония. – Нельзя спасти ту, кто не хочет быть спасенной.
– Мы этого еще не знаем. Сейчас у нее хватает причин увидеть истинную сущность великих чудовищ!
– Таких причин и раньше хватало. Не ходи к ней. Ты слаб, и она воспользуется этим.
– Она выдала нам Эрешкигаль!
– Больную, раненую, отвергнутую другими чудовищами Эрешкигаль. Какое большое достижение. Был ли лучший способ получить ваше доверие?