Пока нет.
Может, я просто о них не знаю.
Ничего не могу с собой поделать, мне во всем видится дурной знак. Предзнаменование того, что шансов у меня никаких. Безумие, конечно. Я же просто хочу зачать, как это происходило с женщинами из века в век. Неужели я прошу слишком много?
Видимо, да.
Пока корпоративный пикник мне нравится. Но оказалось, что Стив забыл прочитать служебную записку о мерах экономии. Кормят здесь хорошо, народ веселый, пейзажи просто идиллические, но в нашем домике нет дверей, и кроме нас там живут еще две семейные пары! И поскольку мы не эксгибиционисты и не выступаем с авангардным перформансом, условия для зачатия ребенка, мягко говоря, не идеальные.
Стивен предлагает пропустить самый важный в этом месяце завтрашний день, но я лично считаю, что у нас нет выбора. Мы все спланировали. А если у тебя есть план, нужно ему следовать. Иначе это уже не план, а всего лишь предположение. От предполагаемого секса не беременеют.
Вчера был наш важный день. Чтобы не шокировать соседей по домику, я составила список почти уединенных мест, где можно было бы заняться сексом: лес, взятая напрокат машина, непонятного назначения сарай за столовой. Стивен отверг все мои варианты. Я пришла в бешенство.
Кто из нас предлагал заняться сексом на пляже в медовый месяц? Еще можно понять, почему его стесняет присутствие за стенкой Николь. Но секс в ничейном сарае? Это же полная анонимность!
Фигушки! Это корпоративный выезд, и он, видите ли, не может подвергать риску свой авторитет.
Не желая сдаваться, я наконец уговорила его заняться сексом в ванной поздно ночью. Дверь там довольно крепкая (и единственная во всем доме). И в три часа ночи все уже спят как сурки. Когда я мастерски расписала нашу ночную вылазку, представив ее чуть ли не эпизодом из Камасутры, Стивен наконец огласился.
Увы, реальность оказалась менее заманчивой. Даже мне пришлось признать, что холодный линолеум, голые стены и клейкая лента для ловли мух, прилипшая к голове Стивена, не создают нужного настроя. Пытаясь завести моторчик Стивена, я стала шептать ему на ухо всякие ободряющие слова.
Я. Ты просто жеребец. Огромный жеребец. Ты похож на молодого Марлона Брандо. Или на старого Рика Шредера…
Стивен лишь измученно качал головой. Может, он устал? Или вообще хочет, чтобы все это поскорее закончилось? Трудно сказать.
Стивен. Спасибо, Эми. Только вот сейчас я скорее не жеребец, а ломовая лошадь.
Н-н-о, поехали!
Какой-то садист провел исследование о том, как тяжело зачать после тридцати, и его выводы напечатали все крупнейшие газеты. Видимо, мои часики могли остановиться, а я даже и не узнала бы, тикали они вообще или нет. Отпад! И чем дольше тянешь, тем больше времени понадобится, чтобы забеременеть, — если мне это вообще светит. Только подумаю, уже плохо. Сначала я боялась, что не смогу залететь быстро; теперь этот страх затмевается боязнью вообще никогда, никогда-никогда не забеременеть.