Дорогая Эми!
Пусть твой малыш знает, что даже его прабабушка когда-то была маленькой.
С любовью,
бабуля.
Чудесный подарок. И вообще бабуля поддерживает меня больше, чем я ожидала. Звонит каждую неделю — узнать, как мое самочувствие и что говорит доктор. Спрашивает, выбрали ли мы цвет для детской комнаты. (Нет, но в списке дел это стоит 23-м пунктом.) И приготовил ли Стивен коробку с сигарами[17]. (Наверное, она не слышала о том исследовании канцерогенов.)
Я совсем не ожидала, что она так обрадуется ребенку, но это приятная неожиданность.
Даже Люси удивлена бабулиным поведением. Десятилетиями она наблюдала, как бабуля домогается всеобщего внимания. В пятьдесят шестом участвовала в конкурсе «Королева на один день» — прямо как Мария-Антуанетта. Потом не упускала случая повздорить с моим покойным дедом. (Они постоянно спорили, кто проживет дольше и огребет страховку. Выиграла бабуля.) И теперь, в свои восемьдесят, она по-прежнему полна жизненных сил и достаточно бодра, чтобы выступать на турнирах по бинго и семейных праздниках. (Помните мою свадьбу?) Но даже Люси признает, что моя беременность преобразила бабулю сильнее, чем годы, — она смягчила ее сердце.
Да, друзья, вот оно — чудо рождения.
Вернулась к проблеме имени и, желая поскорее вычеркнуть этот пункт из списка дел, попросила Стивена составить перечень имен, которые ему нравятся. Один для девочки, другой для мальчика. Я сделала то же самое.
Он забраковал мой список, я — его. Как же иначе? После часа переговоров мы пришли к согласию и выбрали два: Николас для мальчика и Мэдисон для девочки.
Как гора с плеч. Наконец-то можно спокойно рожать.
Но разумеется, сперва нужно выгнать Николь с нашего дивана.
И вот в воскресенье утром я сказала ей, что пора рубить концы и подыскивать другой диван для ночевок. Ведь рано или поздно ребенок начнет спрашивать, почему наш диван перепачкан пудрой и слюной тети Николь. Не говоря уж о том, что, на мой взгляд, четыре человека на шестидесяти двух квадратных метрах — это почти Эллис-Айленд[18].
Сестрица, которая сидела на диване возложив ноги на кофейный столик, с миской кукурузных хлопьев в руках, категорично покачала головой.
Николь (с набитым ртом). Не наезжай! Ты же всего на четвертом месяце.
Я. Четвертом с половиной.
Николь. Ну знаешь, если со времен маминой лекции про птичек и пчелок ничего не изменилось, для рождения ребенка нужно девять месяцев.
(Какой еще лекции?! Со мной мама никогда ни о чем таком даже не заговаривала. Мое сексуальное образование ограничилось жутко неточными сведениями, полученными от Бетси Эммерсон на школьных каникулах в третьем классе.)