Волхва Агидель. Молодая красивая женщина, год назад овдовевшая. Кудеяр Мороз, муж ее покойный сгинул в Афгане, а крайний он, Владимир оказался. Знала бы баба, как сильно его Мороз на поездку уламывал, говорил, что надо бы молодняк карабов через огонь и кровь прогнать, чтоб навык войны получили. Отпустил. Сколько сидням мороки стоила поездка, одним богам известно. Нужно ведь было три десятка парней легализовать, как спецподразделение особой службы провести, командировочное предписание в армейское соединение оформить. Короче, мрак! Отправил, на свою голову. Обратно меньше половины их вернулось… Теперь, нет-нет, да и напорется на осуждающий взгляд Агидель. Велел:
–Зови.
* * *
Сегодня случайно у евреев не праздник Пасхи? Великое чудо случилось! Его в баню повели. Какое счастье! Вспомнили наверное, что всю дорогу потнючим был и уж смердеть даже себе начал. Напарился всласть, но даже в парной с рук наручники не снимали. Чего они его так боятся? Он ведь весь такой непредсказуемо пушистый в разных местах… Но дальше чуда не случилось, вернули туда, откуда взяли. Э-хе-хе! Пыль в застенке скорей всего год точно не вытирали. Завели в четыре стены, привычно освободили одну руку, вторую пристегнули к кольцу и, не вымолвив при этом ни слова, закрыли за собой дверь.
Скучно. За окном сумерки скоро в ночь перейдут. В его «келье» даже электричество провести неудосужились, свечу не дали. Сиди тут в темноте один, словно у негра в известном месте. Хоть бы поинтересовались! Может он темноты боится? Может ему плохо? Во! У него клаустрофобия!
Шаги в наружном коридоре он различил. Обычно в такое время про него забывали, а тут… В открывшуюся дверь вошла старая знакомая, оставив сопровождение в коридоре.
–Ба-а! Какие люди нас навестили! – с сарказмом произнес Каретников. – А что в руке? Взятка, подношение?
–Привет Медведь!..
Так она с самого первого дня его называла.
–…С легким паром! Решила после бани чаем тебя напоить.
–Лучше бы пивом.
–Ты ведь пиво не любишь.
–Все-то вы обо мне знаете…
–Пей, пока горячий.
–Спасибо Зорюшка. Заботливая моя девочка.
Прыснула смешком, поправила «зарвавшегося» Каретникова.
–Не твоя. Пей.
И с чего это мы такие заботливые? Как привезли его сюда, считай первый раз пришла и сразу доброту проявлять бросилась. Небось, хрени какой в пойло подмешала, а он, как подопытный кролик, должен все это вылакать. Выпьет и слюни распустит, о чем ни спросят, песнью соловья разольется. Отхлебнул из кружки. Закашлялся.
–Вкусный чаек.
–На здоровье.
–Слушай, подруга. Не могла бы на минуту выйти. Ты ведь пришла внезапно, а я до ветру сходить собирался. Не поверишь, приспичило. Сил нет терпеть. Извини.