Каретников пожал плечами. Разлил водку по стаканам. Снова односложно предложил:
–Помянем их.
Осушили «посуду».
–Я ведь тебя к делу хотел пристроить, а он… А еще Кузьмич! Когда увидел его, понял, под себя генерал гребет.
–Причем здесь Кузьмич?
–Аксенов этого волка просто так не вызывает. Кузьмич ему многим обязан. Жизнью обязан. Сириец любого за генерала порвет.
–Сириец?
–Гм! Ладно. Ты парень умный. Кузьмича в определенных кругах Сирийцем прозывают. Он там нелегалом работал, а потом спалился. Аксенов его полуживого смог домой переправить, хотя по всем законам, должен был бросить. Сам на провал чуть не нарвался, а для нашей службы это хуже смерти.
Динамик надрывался стонами «Землян»:
А мы летим орбитами путями не избитыми
Прошит метеоритами простор
Оправдан риск и мужество космическая музыка
Вплывает в деловой наш разговор
В какой-то дымке матовой
Земля в иллюминаторе
Вечерняя и ранняя заря
А сын грустит о матери, а сын грустит о матери
Ждет сына мать, а сыновей Земля…
Вот и помянули. До самого аэропорта Забияка проспал, а перед посадкой на рейс искоса, с подозрением поглядывал на Михаила. Чувствовал, что наговорил лишнего. В Москву прилетели ночью. В Домодедово ожидала машина.
И Каретникова, и полковника, оставили ночевать в общаге «Леса». Прощаясь, Каретников сказал Забияке:
–Спокойной ночи, Евгений Сергеевич. Спасибо вам за совместную поездку, и не волнуйтесь. Вы ничего мне не говорили, а я не слышал.
Утро выдалось беспокойным. Казалось весь «институт» бегает, будто в неприличное место ужаленный. Каретников с интересом наблюдал за картиной человеческих страстей на пустом месте. Спросил у появившегося Забияки:
–Что там у них случилось?
–Беда. Володя Пигузов умер.
–А, это кто?
–Секретарь парткома института. Теперь будут разборки устраивать, сам он скончался или кто помог. Андропов это дело под свой личный контроль наверняка возьмет. Всех, кто в «школе» ночевал, на изнанку вывернут. Как же не вовремя мы здесь оказались. Начнут копать, выяснится, что мы с тобой на территории по временным пропускам находимся.
Въезд и выезд перекрыли. К одиннадцати часам «Лес» был полнехонек приехавшим начальством из Москвы. Прибыл даже Цвигун, первый зам «Самого». Казалось над всей территорией «Школы» нависли «тучи», а сам воздух «звенел» невидимым напряжением. Бригада следователей, рассыпавшись по кабинетам, «вытаскивала на ковер» все новых и новых подозреваемых пока не понятно в чем. Каретников воспринял все происходящее, как профилактику или «удар по хвостам». Видел в своей прежней жизни такое неоднократно. По легенде, они с Забиякой прибыли на собеседование с генералом Аксеновым. Само алиби у обоих имелось. И если полковника успели вытащить «на допрос», то до Михаила, скорей всего исходя из возрастной категории, ход не дошел. Пришли материалы вскрытия, медики констатировали инсульт без внешнего вмешательства…