— Прошу прощения, господин полковник! — сказал Крюгер, явно смущаясь. — Вы велели сообщать свои подозрения немедленно.
— Разоблачили шпиона? — усмехнулся фон Лютцов.
Лейтенант смутился еще больше. Полковник взял сигарету (сигару раскуривать долго), щелкнул зажигалкой. Пуская дым, посматривал на адъютанта. Мальчишка! Сын важного чиновника, который может оказаться полезным в Берлине, взятый в абвер по протекции отца. Смышлен, услужлив, очень хочет стать разведчиком. Хотеть полезно, но необходимы способности. Волнуется: хочет успеть, пока другие не опередили. Кого мальчик приговорил к закланию?
— Итак? — сказал полковник.
— Интендантуррат Зонненфельд! — выпалил Крюгер.
— Изложите соображения, — сказал фон Лютцов, внутренне усмехаясь.
— Зонненфельд появился в N в октябре.
Полковник кивнул.
— Он служит… вернее, служил на станции, где имел доступ к секретной информации о воинских эшелонах, — продолжил приободренный адъютант.
Еще кивок.
— Зонненфельд и Петров похожи: рост, фигура, лицо…
Брови полковника поднялись. Крюгер умолк, но фон Лютцов сделал приглашающий жест.
— Я увидел Зонненфельда в октябре у виселицы на площади, где он пристально рассматривал убитых диверсантов. Со спины я принял его за Петрова, подошел, так мы познакомились. Меня удивил интерес к мертвым русским, Зонненфельд пояснил, что на фронте виселиц не видел. Позже я узнал: неправда! На фронте тоже вешают.
— Все? — спросил фон Лютцов.
Крюгер кивнул.
— Знаете, почему вы подаете кофе, а не работаете с агентами? — спросил полковник и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Вы не умеете мыслить, как разведчик. Обратив внимание на внешнюю схожесть Зонненфельда с Петровым, вы сделали вывод, что оба русские. К сожалению, мы воюем не с арабами или китайцами, чтоб различать врага в лицо. Внешне русские мало отличаются от немцев, я бы сказал, совсем не отличаются. Антропологи из НСДАП будут против, они неплохо зарабатывают на теории об арийских черепах, но разведчик должен быть свободен от догм. Ваше предположение, что Зонненфельд — русский, который притворяется немцем, не выдерживает критики — русские этого не умеют. Они могут надеть немецкую форму, выдав себя за наш патруль, остановить на дороге автомобиль — обычная военная хитрость, но полгода жить рядом с немцами, вести себя, как немец… Извините! Если это так, мне пора в отставку. Я не случайно просил искать немца, а не русского! Теперь о виселице. На фронте действительно вешают, но чрезвычайно редко, вполне возможно, Зонненфельд не видел экзекуции. Или же видел, но питает к ним интерес. Люди редко раскрывают свои истинные чувства, особенно — первому встречному. Многие наши солдаты и офицеры любят экзекуции и даже фотографируются на фоне казненных. В ваших соображениях есть верные посылы: время появления Зонненфельда в N и его причастность к информации об эшелонах. Этого достаточно, чтоб заподозрить. Однако Зонненфельда нет в моем списке проверки. Сказать, почему?