— Свадьбу сыграем после войны! — сказал, вручая свидетельство Крайневу. — Но подарок сейчас! — Саломатин вручил Эльзе красивые дамские часики.
«Для жены берег! — понял Крайнев. — Ах, Вася, золотая душа!»
Дальше будто плотину прорвало. Партизаны, женщины из местных несли подарки: незатейливый платочек, теплые шерстяные носки, отрез ситчика, кусок сала, миску моченых яблок, плетенку с яйцами. Крайнев смотрел растерянно, Эльза стала плакать. Эпштейн, заметив это, выставил всех из избы, позволив остаться только новоиспеченному мужу, да и то ненадолго. Эльзе сделали укол, она уснула, а Крайнев отправился в штаб.
— Получена радиограмма: вечером прилетает представитель Центрального штаба партизанского движения, — сказал Саломатин. — Затевается что-то крупное. Думаю, в связи с твоим донесением.
— Расскажи подробнее про эту «Валгаллу»! — попросил Ильин. — Из-за нее все!
Крайнев достал зажигалку-диктофон, отмотал запись разговора с Крюгером, включил и стал синхронно переводить. Ильин с Саломатиным слушали молча, делая отметки карандашами на серых листках бумаги.
— Знаю я Орешково! — сказал Саломатин, после того, как диктофон умолк. — Сильный гарнизон, наблюдательные вышки по периметру монастыря, дзоты на въездах. В сорок третьем была идея разгромить, но как рассмотрели, так сразу отказались. Нужна рота танков и два полка.
— Думаешь, придется штурмовать? — спросил Крайнев.
— Представители Центрального штаба так просто не прилетают! — сказал Саломатин. — На моей памяти — в третий раз. В последний — перед «Рельсовой войной». Майору Петрову, то есть тебе, велели находиться при бригаде. С чего это? Ты свое дело сделал, по уму должны отозвать в Москву. Иди, сосни! Ночью будет работа…
Крайнев послушался. Поздним вечером его разбудили — через полчаса ожидались самолеты. Виктор отправился на аэродром пешком. Шел рядом с телегой, в которой везли раненых, и держал Эльзу за руку. Они не разговаривали — стеснялись посторонних. На сельском выгоне, служившем полевым аэродромом, уже горели костры.
Ждать пришлось недолго. Вдалеке послышалось тарахтение мотора, шум нарастал, темная тень скользнула с неба на освещенный кострами луг. «По-2» подкатил к одному из костров и заглушил двигатель. Из кабины за спиной летчика выбрался грузный генерал и, придерживая рукой фуражку, стал подслеповато вглядываться в темноту. К генералу подбежал Саломатин, бросил руку к козырьку. Генерал выслушал доклад, пожал Саломатину руку, и оба пошли к деревне.
— Товарищ Петров, не задерживайтесь! — сказал Саломатин, проходя мимо Крайнева. — Можете понадобиться!