Витюня только посопел в ответ. Правды не хотелось, правда резала глаза и была ужасна. И почему-то принять ее казалось постыдным. Словно выйти на помост и, не прикоснувшись к штанге, отказаться от попытки.
— Сперва и я думал, что провалился куда-то во времени, — продолжал Юрик, невозмутимо почесываясь. — Судя по артефактам, мы усвистели тысяч на семь лет назад. Два плюс пять будет семь. Словом, туннель во времени, как в идиотских сериалах. Мир вроде наш: солнце, горы, лес… на Урал похоже. Слушай, у тебя часы есть?
Витюня покачал головой.
— В бытовке оставил.
— И у меня нет. Но вроде сутки здесь как сутки. Если бы ночь была в двадцать часов, я бы заметил… А на небо ты не смотрел?
— Луны не было, — сказал Витюня, — я точно видел. — Подумавши, он сообщил неуверенно: — Но ведь это бывает, что луны нет, да?
— Бывает, бывает, — успокоил Юрик. — Новолуние называется. А в звездах ты что-нибудь понимаешь?
Витюня только покачал головой.
— Я тоже не очень, однако Большую Медведицу от Кассиопеи как-нибудь отличу. Так вот, оба созвездия на месте, Полярная тоже наличествует. Большая Медведица — тот же ковш, что у нас, один в один, а что это значит?
— Что? — спросил Витюня. Болтовня нового знакомца смешивалась в его голове в какой-то однородный цементный раствор.
— А то, что за семь тысяч лет ковш должен был исказиться, понятно? Астрономию в школе проходил? Рисунок в учебнике помнишь?
— Ну?
— Чего «ну»? — снисходительно спросил Юрик. — Помнишь или нет? Семь тысяч лет это не пятьдесят тысяч, но какую-никакую разницу я бы увидел. А ее нет! Совсем нет, врубаешься? И Полярная на месте!
Понять логику Юрика Витюня уже не пытался. Ясно было только одно: сейчас придется принять на себя еще один удар подлюки-судьбы. И суметь выдержать его, как штангу, пусть и с хрустом позвонков… лучше бы, конечно, без оглушительного пука, от которого покатываются зрители.
— Это не наш мир! — Юрик неприятно рассмеялся. — Похожий, но не наш. Отличающийся по времени, но не сильно. И в этом мире только-только начался бронзовый век!
— Чо? — спросил Витюня и заворочался. Под ложечкой внятно екнуло.
— Чо слышал. Возражения есть? Нет? Тогда принимаем как рабочую гипотезу. Вопрос второй: что нам делать?
— Идти.
— Куда?
— Ну туда же… по течению.
— Тебя что, о пень шарахнуло? — Юрик фыркнул. — Обломись. Что мы там забыли?
Витюня смолчал, не сумев найти ответ. А в самом деле, что? Но река все же давала хоть какую-то определенность — иди себе бережком, а там уж куда выведет. Почему бы реке не вывести куда-нибудь?
В голове тяжело, как камни, ворочались обрывки неоформившихся мыслей. Стучало в висках и отдавало в затылок.