Дальше Олег поскакал через поле. Несмотря на позднее время в поле все еще трудились крестьяне. Вечерняя прохлада еще не успела разбавить дневной жар, но крестьяне уже укутались с ног до головы. Перед глазами Олега появился Сизый, который с работ в поле возвращался либо в насквозь промокшей рубахе, либо вовсе без нее.
«Как же они так могут работать?», - подумал он.
- Эй! Крестьяне! – крикнул он, но никто не откликнулся. Тогда он крикнул еще раз – в ответ тишина.
Олег спрыгнул с лошади и хотел подойти поближе, но из травы поднялась фигура и направилась к нему.
- Чем могу помочь? – спросил, вышедший из поля, мужчина. Это был крепкий мужик, одетый в черный дубленый жилет поверх выцветшей подпоясанной рубахи, в широких штанах, и местами потертых кожаных сапогах. За поясом у него висел топор.
- А чего люди ваши молчат?
- Все в работе, вот и молчат. Вам-то, чего надобно?
- Человека ищу.
- Ну, людей у нас полно.
- Лекарь здесь был. Не местный. Приехал пару дней назад. Слыхали о таком?
Мужик почесал подбородок.
- Да, был такой недавно. Только не заказывал его никто. Вам лучше об этом Верес расскажет.
- Кто он такой?
- Советник, при наместнике. Идемте, я вас провожу.
«Мокроус местного разлива», - подумал Олег, взял лошадь за поводья и пошел за мужиком.
Молча они дошли до деревни. Когда Олег проходили мимо крестьянских изб, хозяева спешно затворяли двери. Те, кого он успел разглядеть, были такие же худые, как та корова, перед полем, разве что без клещей.
- Я заметил у вас крестьяне худые.
- Быть может, - пожал плечами провожатый. - Я за всеми не слежу. Мои сейчас в поле, и как вы видели, работают не покладая рук. А кто работает, тот и ест.
По пути им встретились несколько отрядов мечников, по трое в каждом. На головах их сидели непривычные для тех времен шлемы, напоминающие наперстки. Лицо закрывала металлическая пластина с тонкой щелью для глаз. Олег ожидал, что его остановят и допросят, о том кто он и откуда, но нет. Мечники прошли мимо.
Сквозь зияющие дыры заборов виднелась разруха крестьянских убранств. Висящие неизвестно на чем ставни окон, выбитые двери, ни в одной избе не горела свеча. Вернувшись мыслями в свое детство в Лысовке, Олег решил, что жили они, может, и не как в сказке, но хотя бы жили. В Выселках, похоже, сама смерть летала между избами.
«А может, что и похуже», - подумал он, вспомнив укутанных крестьян в поле. Что-то в их молчанье его беспокоило.
- Дальше идите прямо. Видите, дым поднимается? Вот вам туда. Это дом наместника. Верес должен быть там.
- А вы?
- А я в поле.