Всеволод бросил меч. Мечники опустили самострелы.
- Сизый, у меня родился сын, - сказал Всеволод главному мечнику, которого так прозвали из-за пятна, оставленного на шее неизвестной болезнью.
Сизый бел верным псом наместника и беспрекословно выполнял все поручения хозяина. Простое оружие в руках наместника, но оружие честное. Он никогда не кичился положением, никогда не использовал меч по личному усмотрению. Его мечники хоть и были в душе разбойниками, но под начальством сурового командира превратились в поистине хороших солдат. Верных наместнику и бездумных в исполнении приказов.
Всеволод увидел сочувствие в глазах Сизого.
- Сына не тронем, на него указа не было.
- И на том спасибо.
- Имя ему дал?
- Олег. Его зовут Олег.
- Я передам. Будь спокоен.
- Кому он передаст, Сева? Это же наш ребенок, мы сами всем скажем, как его зовут, - сказала Марья.
- Тише, тише. Дай мне его.
Всеволод взял сына на руки. Ребенок крепко спал, поджав ручки. Это казалось шуткой судьбы. Ребенок, рожденный в бегах, который не хотел дышать при рождении, которого чуть не съели волки-туманники и медведь-великан, после всего этого лишится родителей от рук мечников. Сколько еще младенцев на всем белом свете пережили подобное в первый день жизни, еще до восхода солнца? Едва коснувшись лба младенца, он переложил его на сгиб руки, другой рукой поднял меч и сделал шаг в сторону Сизого. Мечники подняли самострелы.
- Опустите! – сказал Сизый.
Мечники недоуменно поглядели на него.
- Живо!
- Это меч моего отца, пусть он достанется теперь моему сыну, - сказал Всеволод.
- Сева, что ты делаешь? Не отдавай ему ребенка! – кричала Марья.
- Ворок, возьми меч, - приказал Сизый, а сам взял на руки Олега.
- Нет, Сева! Нет, не отдавай его! Я прошу!
В отчаянии Марья упала на землю и вцепилась руками в сырую траву. Она зарыдала, и это был нечеловеческий плач.
- Мне жаль, - сказал Сизый.
- Ты всегда был верным, жаль только не тому, кому следует. Могу я попросить тебя кое о чем?
- Проси.
Всеволод подошел чуть ближе к главному мечнику и сказал шепотом:
- Стреляйте в нее первую, чтобы она не осталась одна в последний миг.
- Хорошо.
Пока Всеволод шел обратно, Марья поняла, что должно случиться дальше. Никто не собирался везти их обратно. Никаких плетей, никакого голодомора. Они вот-вот обретут могилу возле оврага, среди многовековых сосен Глухого Бора.
Всеволод помог Марье подняться. Обессиленная и уничтоженная она прильнула к нему, словно тряпичная кукла. Он крепко сжал ее и прошептал последние слова, которые мечники не расслышали и затем громко сказал: