– Если сомневаетесь, что не сможете правильно написать фразу «Грохотала артиллерия», то пишите: «Били пушки».
В общем, даже если бы он и не был директором школы, все равно идти на встречу с таким человеком по его вызову страшновато. Но – нужно. И Женя поплелся, гадая про себя, чем мог провиниться перед заслуженным фронтовиком?
Директорская квартира находилась с тыльной стороны школьного здания. На стук дверь распахнулась, и вышел сам директор. Несмотря на лето, он был в шерстяной вязаной кофте, в широких синих диагоналевых галифе, в шерстяных носках и теплых тапочках. Посмотрев на Женю, сказал:
– Подожди, – и снова скрылся в комнате. Через некоторое время вышел, зажав в руках какую-то коробочку:
– Вот, принимай.
Ничего не понимая, Женя раскрыл коробочку. В ней на темно-бордовом бархате лежал металлический кружок белого цвета размером с большую монету. На монете надпись: «За отличные успехи и примерное поведение». Женя вопросительно посмотрел на директора. Тот поднял глаза и пророкотал своим прокуренным басом:
– Серебряная медаль. Правда, сейчас она никаких льгот при поступлении в институт не дает. Однако пригодится.
Не гремели фанфары. Не плескались аплодисменты. Только солнце в зените тепло и задумчиво смотрело на Женю, растолкав по сторонам пару легкомысленных тучек. Они уселись на скамеечке, пристроенной у входа в директорскую квартиру. Директор молча посасывал внушительных размеров курительную трубку. О чем он думал? Возможно, вспоминал фронт, бои вспоминал, после которых вот также буднично вручал своим выжившим солдатам скромные медали. Только тогда земля, наверное, была не в траве, а обугленная от взрывов. И солнце, наверное, лежало не на легкомысленных серебристых тучках, а на черных клубах близких пожаров.
Евгений тоже молчал, ошеломленный случившимся. Он не знал слов, которые нужно говорить в таких случаях. Да и кому их следовало говорить? Он сидел рядом с фронтовиком, сполна знающим цену самым высоким наградам, изредка открывал коробочку, снова и снова перечитывал надпись на медали: «За отличные успехи и примерное поведение»…
Много лет спустя, роясь в домашнем архиве, Евгений Петрович наткнулся на ту коробочку со своей первой медалью. Подержал в руках, открыл, начал читать на потускневшем металле: «За отличные успехи…», и вдруг, словно током пронзило, да ведь директор дал ему свою собственную медаль!
Сегодня у Евгения Петровича много наград. Разных. В том числе и государственных, и общественных, и зарубежных. Но этот скромненький беленький кружочек в незатейливой коробочке, врученной участником Великой Отечественной войны, хранится на самом видном месте.