Хватает сумку, молча следуя за мужчиной. Чуть сильнее сжимает перила винтовой лестницы, чтобы не упасть. В то время как Старков всем видом показывает одно — ее здесь нет. Он полон безразличия, а ей становиться вдвойне гадко.
— Я не предлагал тебе со мной ехать, — все же выносит вердикт, открывая дверь гелендвагена со своей стороны.
Вера замирает, сминая маленький клатч в ладонях. Ее широко распахнутые глаза смотрят на него в полной растерянности, плечи покрываются мелкими мурашками от легких дуновений ветра. Куртку она так и не забрала, оставаясь в коротком темно-бордовом платье, без рукавов.
— Извини, — делает шаг в сторону, пытаясь разглядеть хоть одно стоящее по близости такси. Обнимает себя руками, делая еще один шаг в сторону дороги.
Артем все это время стоит возле машины с распахнутой дверью. Смотрит ей в спину, кипя злостью. На*ер ему все это нужно? Тыльной стороной руки касается лба, медленно решая эту ситуацию. Впечатление складывается то еще, ему будто ее специально на голову скинули, за грехи. Ее и ее вечные проблемы, в которые она методично вляпывается. Девочка-ромашка, блин.
— Садись, — в приказном тоне.
Не дожидается, пока она развернется. Сразу садится в машину, сжимая руль. Глаза же смотрят в зеркало заднего вида. Идет. Скорее ползет.
— Быстрее, — раздраженно, когда пассажирская дверь все же распахивается.
Заводит машину, медленно выезжая с парковки. Звук работающих поворотников в тишине звучит зловеще. Включает радио, полностью сосредотачиваясь на дороге. Открывает окно, вновь поджигая сигарету. Нервы не к черту. Его до оскомины бесит эта ситуация. И эта девчонка его бесит. Со своими щенячьими глазками.
— Спасибо, — тихий голосок разрывает цепочку мыслей.
— Уже не так мерзок? — резко оборачивается в ее сторону. Голос металл.
— Прости, я не хотела тебя обидеть, просто испу…
— Меня? Обидеть? — заливается смехом, а Вера сильнее вжимается в сиденье, чувствуя себя до ужаса неловко.
— Мне, наверное, лучше на такси…
— Сиди уже, — выкручивает руль, выезжая на кольцевую, — Вера, — громко выдыхает, вытягивая руку к заднему сиденью. Кораблева, не ожидавшая от него каких-то действий, напрягается, отодвигаясь ближе к двери, опуская глаза на его протянутую руку, мышцы которой напряжены и это четко проглядывается через ткань тонкой, облегающей бицепс рубашки.
— Возьми, — кидает в нее курткой.
— Спасибо, — разжимает пальцы, схватившие черную кожанку. Трет виски.
— Голова болит?
— Немного
— Это нормально. Отходняк. Ты мне лучше скажи-ка, Вера, — вновь выделяет ее имя, громче, отчетливее, — ты какого х*ра поперлась в клуб?