Глава 12
Ноябрь.
Ночь сменилась утром. Ранним. Холодным.
Этот холод, словно призвал к действию, закручивал гайки с невероятной силой. Ожидая от него полной отдачи.
Хлопнув Семена по плечу, Артем вышел на улицу, запрокидывая голову вверх. Шел снег. Первый, ноябрьский. Он словно очищал, закрывал старые двери, открывал новые.
Заброшенный ангар на окраине города успело прилично занести снегом. Оглянувшись, мужчина сжал руки в кулаки, отчего надетые на них кожаные перчатки тихо скрипнули. Рука юркнула в карман, вытаскивая еще не открытую пачку сигарет. Закурил. Вдохнул в себя этот убивающий яд, но он таковым не казался. Даже наоборот, словно открылось второе дыхание. Взглянул на часы, восемь. Уже бы пора…показательная казнь, вот она — тонкая грань. Грань, которую ты вечно переступаешь, превращаясь в заядлую отморозь.
Сказал бы кто ему пару тройку лет назад, что убить человека, причем собственноручно, для него не будет проблемой, он бы ударил, теперь лишь ухмыльнулся.
Все течет, все меняется. Иногда совершенно неясно, где найдешь, а где потеряешь. Затянулся, за спиной скрипнула дверь, послышались грузные шаги.
— Едут, — пробасил Семен, Старков выкинул сигарету, возвращаясь обратно.
Почти целая, она упала в снег, медленно догорая. Не погасла от воды и ветра, а продолжала гореть, преодолевая любые преграды. До последнего. Вот и Старков, не жил, а догорал, подобно этой сигарете. Не жалел ни себя, ни кого-то вокруг. Максимум жесткости, максимум отдачи.
Вскоре на месте окурка образовался след от протектора шины, из авто вышло трое мужчин, они не оглядываясь прошли внутрь.
Оскалы, волчьи, беспощадные. Ледяные глаза. Они смотрели на Старкова, а он — на них. Это короткое приветствие утихло, так и не успев начаться.
— Здравствуйте, милы люди!
— Утро доброе, привезли?
— Привезли. Теперь мы в расчете? — мужчина сузил глаза, внимательнее всматриваясь в собеседника. Артем кивнул.
— Можете забирать, хорошего дня.
Мужчины скрылись, а Старков напрягся, ожидая, когда здесь окажется тот, кому осталось жить пару минут.
— Арт…,- мужчину кинули на колени, тот в страхе озирался по сторонам, — я не виноват. Они бы убили меня, я не виноват! — кричал уже не своим голосом.
— Не они, так мы. Я предупреждал тебя, не раз. А ты, что сделал ты? — взгляд Старкова заледенел. Голос пропитался металлом.
— Я не ви-но-ва-т, — вновь повтори мужчина, захлебываясь собственной кровью.
Как же, не виноват! Ему еще месяц назад предоставили все, чтобы считать его виновным, Семен предоставил. Разложил все по полочкам, не дав закрасться не единому сомнению.