Егора Кузьмича Антон застал за необычным занятием. Сидя перед палисадником своей избы на скамеечке, старик увлеченно скоблил ножом старый осколок чугунка. Обрадовавшись неожиданному собеседнику, он усадил Антона рядом с собой и с самым серьезным видом, будто только что сделал интересное открытие, заговорил:
- Вот старики сказывают, раньше люди здоровше были. К примеру, мой дед, которого я очень даже хорошо помню, переносил на своем собственном загорбке по десять пудов весу. И очень даже просто переносил. Откуда такая силища в человеке бралась? Затрудняешься ответить. А я вот тебе очень точно могу сказать. Пищу тогда люди в какой посуде приготовляли? В глиняных горшках и в настоящих чугунных чугунках. А сейчас что с этим делом получается? Понаделали разной алюмениевой посуды, миски из каких-то матерьялов, как резиновые, стали в обиходе. Опять же про деревянные ложки давным-давно позабыли, стальными да алюмениевыми обжигаются Это в самый раз и сказывается на человеческом организме. Вот доводилось мне читать в медицинском журнале одну завлекательную статью… - старик помолчал немного и начал почти дословно пересказывать прочитанное.
- У вас феноменальная память, - похвалил Антон.
- Какая? - Егор Кузьмич насторожился.
- Хорошая, говорю, память. Слышал от людей, что вы даже дни рождения всех в Ярском помните.
- Всех, пожалуй, не помню, а большинство, слышь-ка, назову. Кого, к примеру, хочешь знать?
- Ну, скажем, когда Пронин Степка родился?
- Самый младшой, стало быть? - Егор Кузьмич задумался. - Дак это очень даже простая для меня дата. Степка Прони Тодырева родился семнадцатого апреля и аккурат в тот год, когда забросили культстановский колодец. Стало быть, в одна тысяча девятьсот шестьдесят шестом. Арифметика тут очень даже простая, потому как этого же числа апреля, только в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году, была создана в молодом Советском государстве пожарная охрана, и мне собственноручно было доверено организовать таковую охрану в Ярском, хотя я молоденьким совсем тогда был. Вот такая тут арифметика. Потому, как дата совпадает, вполне может стать Пронин Степка пожарным. А сам Проня Тодырев родился, если хочешь знать, девятого сентября одна тысяча девятьсот двадцать восьмого года, аккурат через сто лет после большого писателя Толстого, какой написал очень большую книгу про войну и мир, - Егор Кузьмич снял картуз, погладил макушку. - Антересная штука получается: в одинаковые числа люди родятся, а ума дается каждому по-разному. Возьми того же Проню…
Антон уже знал, что Стрельникова можно остановить только вопросом.