А они были. Не могли не быть. Сквозь пелену эту смутные силуэты различаю. Мужской и женский. И я не вижу лиц, но знаю, кому принадлежит второй. И мне на хрен не нужно видеть первый, чтобы ощутить чистейшую ненависть к нему. Встряхнуть головой, пытаясь согнать эти образы. Выдохнуть. Медленно. Чувствуя, как входит в лёгкие каждая молекула воздуха. Кажется, получается. В висках только один вопрос, полный недоумения и одновременно протеста…какого чёрта меня так крутит от этой женщины? И я не знаю ответа. Знаю только, что не перестанет ломать до тех пор, пока не сделаю своей. А там…а там посмотрим. Но что-то подсказывает: с ней не будет как с другими. Ева Арнольд не может надоесть мне за пару ночей. А, впрочем, кто знает?
Возмущенно сверкнула глазами. Ей не нравится моё молчание. А мне нравится видеть тебя вот такой распалённой. От страсти или в ярости — неважно. Лишь бы не высокомерное ледяное безразличие, которым травила вначале.
— Что именно хочет узнать настойчивая госпожа следователь?
— Ты говорил о том, что собираешься выяснить у других детей из приюта о жертвах маньяка.
— Я выяснил.
И еле сдержать улыбку, когда она гневно прошипела мою фамилию.
— Дарк.
И всего на секунду задуматься о том, что нет ничего проще: просто закинуть эту упрямую сучку к себе на плечо вниз головой и отнести к дороге, вызвать водителя и приказать отвезти её домой. И пусть сколько угодно возмущается. Вот только я понимал: Ева Арнольд навряд ли отступит. Кто угодно, но не она. Мне и так поступали сведения, что её отдел начал уже копать за пределами города, что уже начали приходить запросы на имя Криса. Болван этот опростоволосился, подставился почти в открытую…нужно, как минимум, отвлечь следствие, дать ему другое направление, пока я не улажу всё.
Выглянул за ширму и подозвал к себе Рози, стоявшую у самой дальней узкой стены, о которую она опиралась спиной, рядом с ней на полу сидел Мэнни, склонив седую лохматую голову к груди. Дождался, пока старуха приковыляет ко мне, периодически недовольно поглядывая по сторонам и что — то бормоча себе под нос. Знает, зачем зову, и поэтому еле плетётся, жутко не хочет расставаться с честно нажитым имуществом, но вот страх всё же больше.
— Рози, мы уходим. Верни мисс Арнольд то, что взяла у неё.
Роз поджала губы недовольно, но всё же сунула ладонь в единственный карман старой шерстяной юбки и достала оттуда чёрный кожаный кошелёк. Протянула его мне, посмотрев на Еву и вскинув гордо голову, а я улыбнулся, услышав сзади изумлённый вздох.
А затем случилось чудо. Старая чертовка, обычно не щедрая на разговоры с чужаками, подняла руку к лицу и погрозила согнутым указательным пальцем Еве.