.
В эпоху глобализации информационное противоборство в геополитике приобретает значительно более широкий контекст, выходя за рамки информационного соперничества противостоящих геополитических субъектов, поскольку битва идет за умы и сердца большинства человечества. Этот глобальный контекст информационных войн как войн гражданских был раскрыт еще Э. Тоффлером в «Метаморфозах власти», который подчеркивал: информационные войны бушуют в наших душах, ведь речь идет о том, как люди думают и как принимают решения, какова система знаний и представлений, и воображение при этом является столь же важным фактором, как и информация вообще[173].
Поэтому, на наш взгляд, более точное определение современной информационной войны можно дать в предельно широком плане:
информационная война — это планомерное информационное воздействие на всю инфокоммуникационную систему противника и нейтральные государства с целью формирования благоприятной глобальной информационной среды для проведения любых политических и геополитических операций, обеспечивающих максимальный контроль над пространством.
Определение информационной войны как войны гражданской вполне правомерно, поскольку информационные технологии хозяйничают у нас дома, заставляя каждого быть повышенно восприимчивым к одним идеям, чтобы оставаться глухим, слепым и бесчувственным — к другим. Задача состоит в том, чтобы подорвать цели, взгляды и мировоззрение людей, изнутри разрушая социум. И самая большая опасность состоит в том, информационный враг совершенно невидим и абсолютно неизвестен.
Обычная реакция общественности на СМИ состоит в том, что первостепенное значение имеет только то, как и кем они используются. Но, по остроумному замечанию того же Маклюена, содержание сообщения средства массовой коммуникации подобно сочному куску мяса, который приносит с собою вор, чтобы усыпить бдительность сторожевого пса нашего разума[174].
Под воздействием СМИ видимый мир перестал быть реальностью, превратившись в виртуальный, целиком сконструированный мир вымысла, созданный профессиональными технологами. И уже само восприятие или созерцание нового символического мира, а также использование виртуальных технологий делает людей похожими на них. В эпоху информационных войн порочный круг замыкается: те, кто занимается информационными манипуляциями, становится первыми жертвами этих бескровных операций и вскоре уже не в состоянии отличить вымысел от реальности, поскольку лжец должен верить в созданный им вымысел.
При этом каждое новое изобретение и каждый новый информационный фантом вызывают в человеке что-то вроде культурного шока, некой слепоты или блокировки сознания. Этот факт был известен еще древним античным философам, которые полагали, что творческий процесс сопровождается, помимо прочего, особого рода слепотой: как было с царем Эдипом, решившим загадку Сфинкса. Любой информационный фантом, основанный на сенсационности, вызывает первоначально эффект всеобщего «ослепления» новой яркой идеей, что и лежит в основе манипулятивных технологий информационных войн.