Глядя в его темно-карие глаза, я могла точно сказать, что он хотел меня. И знала я об этом уже давно. Я могла быть молодой, но мама всегда говорила, что душа у меня не юная. Мальчишки моего возраста никогда не интересовали меня, и это было мне ненавистно. Я хотела быть такой же, как все, и найти свою любовь, но этого так и не произошло. Однако в тот день, когда я увидела Брендона без рубашки на ранчо Джонсонов, перетаскивающего сено, я поняла, что мое тело, наконец-то, нашло того, кто его возбуждал.
Мне было шестнадцать, и моему брату Таю нужно было завести кое-какое оборудование, которое Брендон попросил ему одолжить. Я до сих пор помнила, как он выпрыгнул из кузова своего грузовичка, такой загорелый и покрытый потом. Я никогда не чувствовала столь сильного трепета между бедер до этого, но в тот день вид Брендона заставил мое сердце пульсировать в одном ритме с клитором. Мне пришлось скрестить ноги, чтобы найти хоть какое-то облегчение, надавив на киску швом джинсов. Когда Брендон подошел к моей стороне грузовика и снял шляпу, растрепанные светлые волосы упали ему на глаза, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не застонать.
С тех пор Брендон стал героем каждой фантазии, которая когда-либо посещала меня. Я столько раз ласкала себя, представляя этого мужчину, что назвала свой вибратор в его честь. Он был небольшим и тонким, но судя по тому, что именно обтягивали джинсы Брендона, будущий папочка моего ребенка был упакован что надо.
— Я не делаю тебе одолжения, Долли. Ты выпила, и я хочу удостовериться, что ты в сохранности доберешься до дома, — его голос был низким, а словно поцелованные солнцем морщинки вокруг глаз делали Брендона похожим на Бреда Пита в фильме «Легенды осени».
— А в кровать ты меня тоже уложишь? — сказала я, смело прижимаясь к его телу, которое оказалось так близко к моему. Я выпила всего пару бокалов, поэтому моя обычная кокетливая манера поведения перешла в более активную стадию. — Хотя тебе следует быть осторожным, потому что я сплю обнаженной. Не хотелось бы, чтобы ты был вынужден делать что-то против своего желания.
Я видела, как челюсти Брендона сжались, и соблазнительно ему улыбнулась. Ничто не делало меня такой счастливой, как лишняя возможность поддразнить его.
— Да будь оно все проклято, — сказал он, обхватывая рукой мое запястье и утаскивая следом за собой к его грузовику.
— Не стоит так сердиться. Ты тоже можешь лечь спать голым, если это заставит тебя почувствовать себя луч… — но мои слова были оборваны, когда Брендон обхватил меня за бедра и, подняв, посадил в машину. — Спасибо, что помог подняться, папочка.