— Батюшка, как-то странно такое слышать от вас.
— Старый я уже, говорить только то, что думаю, сил хватает, — немного смущённо пробормотал старик.
— Запутался я, отец Николай. Не знаю теперь, чем заняться. Была у меня цель в жизни, я хотел всё исправить. Но остановили меня, не преодолеть мне эти силы…
— Вижу я в твои дела женщина вмешалась? — вдруг перебил его старец с хитрой усмешкой.
Артём вздохнул.
— Она и есть та преграда на моём пути. Но кажется я влюбился в неё. Я всё время про неё думаю, меня тянет к ней.
Старый священник улыбнулся, по крайней мере, видно было по глазам, так как почти всё лицо его скрывала борода.
— А не думал ли ты, что она и есть твоя цель? Послушай, э-э-э… Артём, кажется? Прислушайся к тому, что сердце тебе шепчет. Там душа твоя прячется от разума… от «рацио» твоего, хе-х! Наши души — это осколки любви Божьей, и, когда осколки эти сходятся краями своими рваными, хорошо это… Богу угодно. А сила притяжения душ наших — любовь!
— Не знаю. Что-то не похоже, что наши осколки сойдутся, уж больно разные мы.
— Опять ты рациональным пытаешься быть. Ты попробуй сердцу следовать, и убедишься ты, что я был прав. А не попробуешь, тупиком станет путь твой. Иди теперь! Прервал ты разговор с Ним, — и монах взглядом указал на лучики солнца, лившиеся в полумрак храма. — Мне ещё кое-что обсудить с Ним надо.
Артём не стал спорить, встал со скамейки, молча кивнул старцу, как бы благодаря, развернулся и пошёл, не оглядываясь к выходу. Он не видел, как старый монах осенил его крестным знамением, но в спине вдруг возникло ощущение, что выросли крылья, расправились, хлопнули пару раз и вновь сложились.
— Ну вот и славненько, — хлопнул в призрачные ладоши Хоза Лей, от которых в стороны рассыпались ярко-белые искорки.
Он немного отстранился от Артёма, любуясь произведённым эффектом. Артём жидким золотом светился как новогодняя ёлка на площади Революции. Руны мансийского узора чёрными всполохами мрачно обрисовывали золотого воина с головы до пят. От этого же орнамента, покрывшего клинок, меч-катана казался сделанным из угольно-чёрного зловещего металла. Безликая маска скрывала лицо за исключением прочерченных угловатым узором прорезей для глаз.
— Теперь ты готов к любым неожиданностям. Можно приступать к поискам второго амулета.
Хоза Лей вдруг схватил Артёма за горло и резко дёрнул вверх. Тонкое тело Артёма, выхваченное столь грубым образом, увлеклось за призрачным шаманом в вышину. От неожиданности Артём сначала замер, приготовившись дать отпор, но сознание вовремя остановило его, и он стал безучастно наблюдать за тем, что дальше будет делать шаман. Они стали подниматься всё выше и выше, вот они парят над крышей школы, где коротал свои дни Артём, потом поднялись к облакам, но ночной город вполне явственно мерцал как на ладони.