— Войдите, — сказал Андрэ де Сент-Ави, и в голосе его зазвучали прежние сухие и жесткие нотки.
Перед нами стоял старший вахмистр Шатлен.
— Что вам нужно от меня в такую рань? — резко обратился к нему Сент-Ави.
Унтер-офицер взял под козырек.
— Простите, капитан. Сегодня ночью дозор захватил бродившего в окрестностях форта туземца. Впрочем, он и не скрывался. Как только его доставили сюда, он потребовал, чтобы его отвели к начальнику. То было в полночь, и я не хотел вас беспокоить.
— Что это за туземец?
— Туарег, капитан.
— Туарег? Приведи его сюда!
Шатлен посторонился. За его спиной, в сопровождении одного из наших чернокожих разведчиков, виднелся захваченный дозором человек.
Он вошел на веранду.
Пришлец, не меньше шести футов ростом, оказался действительно, туарегом. При свете нарождавшегося дня слабо блестел его черный, с голубым отливом, бурнус. Его глаза сверкали мрачным огнем.
Когда он приблизился к Сент-Ави, я заметил, что и тот и другой быстро подавили охватившее их волнение.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.
Затем, очень спокойным голосом, туарег произнес с поклоном: — Мир тебе, поручик Сент-Ави.
И таким же спокойным голосом Андрэ ему ответил: — Мир тебе, Сегейр-бен-Шейх.