В комнате, вопреки ожиданиям, имелось мягкое освещение, исходящее от ажурных настенных светильников, в которых горели свечи. Судя по всему — это были такие же зачарованные свечи, как и в Большом зале. Сколько я за ними не наблюдал, так и не заметил ни чада, ни восковых потёков, ни того, чтобы они уменьшались. По дороге к школе представлял себе средневековый ужас — полное отсутствие освещения и экономию на свечах.
Единственное, чего тут не было — письменного стола и стула. Зато всё это есть в моей палатке. А в палатке как раз со светом не очень, приходится тратить батарейки к фонарикам, которые стоят денег. Надо будет как-нибудь перенести оттуда стол, настольная лампа прекрасно дополнит свет, исходящий от светильников, так хоть остатки зрения сохраню.
Вытащив из рюкзака палатку, установил её посреди комнаты, размеры помещения подобное вполне позволяли. Из шкафа забрал пижаму и школьные принадлежности.
Интересно, а как остальные делают уроки? В гостиной столов точно на всех не хватит. Может, как раз для этого нужен сундук? Только как на сундуке делать домашние задания? Это что, на пол садиться? Так ведь пол каменный, можно простатит заработать, как нефиг делать.
* * *
Утро красит нежным светом… Но только в песне, а в жизни утром будят громким стуком!
Раздался противный и протяжный скрип не смазанных петель, после чего громкий вопль незнакомого старшекурсника окончательно разбудил меня:
— Эй, мелкий, вставай, утро!
— Встал… Жаль, только я, а не кое-что другое, — уже шёпотом добавил в конце.
Но услышать окончание речи было некому, поскольку дверь с громким грохотом закрылась.
Неужели уже утро? Казалось, только что закрыл глаза, а уже будят. Ещё бы часок, а лучше два подавить подушку. Надо санузел посетить…
М-да. Жизнь меня к такому не готовила!
Очередь в санузел была нереальная. Вереница сонных пацанов в пижамах выстроилась в надежде справить естественные надобности, некоторые переминались с ноги на ногу, было видно, что им уже невтерпёж. Повеяло таким знакомым и родным — общагой! Только в гробу я видел такое родное, это всё привет из прошлой жизни, которому по-хорошему там бы и остаться.
В ожидании своей очереди я стал разглядывать и подсчитывать соседей по общежитию. Если внутри десять унитазов, а тут… Раз, два… Хопса-мопса — их тут тысячи! Ладно, не тысячи, но двенадцать человек на пути к заветному фаянсу — это чересчур.
— Народ, давайте быстрее, мы не железные! — закричал четырнадцатилетний пацан с коротким ёжиком чёрных волос, который стоял в очереди пятым от двери в вожделенное место.