Эх… Вот помню, когда бомжевал, найдёшь выброшенную книжку, начнёшь читать о всяких попаданцах. Как у них всё легко и классно — сами-то они все поголовно или спецназовцы-на все руки мастера, или студенты-умельцы: на гитаре Высоцкого играют и поют, просвещая отсталых аборигенов, и принцессы сами им на шею вешаются, и все они поголовно если не каратисты, то мечники, лучники или супер-пупер волшебники. И как быть мне, если гитару один раз в руках держал, и то с таким чувством, будто чёрту ладан подали, а служил давно и в автороте? Мне что, сесть за руль военного Камаза и задавить чёрного властелина? Так ведь не сказка, вроде, вокруг реальность, чёрные властелины разве что в Африке водятся и зовутся вождями или диктаторами.
Нет-нет-нет! Я воевать против диктатуры негров не нанимался, чур меня от такого счастья. Мне бы молочка, да побольше!
Вот отец — мировой мужик. Мне бы в прошлой жизни такого батю, вместо запойного алкаша, я бы может быть учёным стал или бумажки в офисе перебирал, вместо того, чтобы баранку крутить. Ну да что уж там, кто прошлое помянет…
Папка мне на девятилетие подарил личную козу! Это был лучший в мире подарок. Правда, Деннис не оценил. Да что с него взять, коли он молоко ненавидит? Бестолочь! Не понимает брат, в чём смысл жизни заключён. Не в конфетах счастье, а в кефире… ну или в сыре!
М-м-м… Козий сыр… Кто на свете всех милее, всех вкуснее и белее? Ты прекрасен, спору нет!
Жизнь была восхитительна, перспективы открывались радужные. Я надеялся унаследовать ферму отца и заниматься любимым делом — добычей и переработкой молока. Конечно, наследовать будем вместе с братом, но он явно не тяготеет к фермерскому делу. Ничего, я бы со временем выплатил ему долю за наследство, но надеюсь, что это время наступит очень не скоро, всё же маму с папой люблю и не желаю им смерти.
Да, всё было хорошо до пятнадцатого июля 1992 года. Утром в эту среду к нам заявилась ОНА… Это была довольно сурового вида женщина в очках, на которой была надета некая хламида из красного цвета шотландки. Её чёрные с сединой волосы были собраны в тугой узел на затылке. Взгляд у дамы был суровый. Она была похожа на типичный «синий чулок» шотландского разлива. Кто ещё стал бы настолько закутываться в шотландку, помимо представителей горцев?
Отец недовольно взирал на визитёршу, застывшую в дверном проёме. Я его прекрасно понимаю, ведь мы типичные бритты, все соседи у нас такие, а горцев в наших краях не то, что недолюбливают, шотландцев в наших краях днём с огнём не найдёшь. Просто незваный гость, как говорилось у меня на прошлой родине, хуже татарина.