– Дин, уходим, – отчеканила Тина, готовая встретить нового стража алгардтского порядка, уже спешившего на выручку своему товарищу.
Принца не пришлось уговаривать ни секунды. Короткий удар ребром ладони по шее полицейского, державшего его, – и его высочество оказался на свободе. В сонном и пустом на первый взгляд департаменте на удивление оказалось много людей. На шум открылись двери нескольких кабинетов. К двум бунтарям спешили люди в штатском, в форме и явно один из задержанных.
Однако остановить разъяренную несправедливостью и непониманием юную девицу и горастанского императорского наследника это не смогло. Тина и Дин пробили себе путь на волю и выбежали из дверей. Дин уже хотел свернуть за угол, но наглость мадемуазель Лоет росла на глазах, и она крикнула:
– Лошади!
Принц тут же оценил идею своей подруги. Они кинулись к лошадям. Двое полицейских, так и разговаривающих перед дверями, с некоторым изумлением смотрели на творившееся беззаконие. Наконец первый отмер и поспешил к Тине, уже отвязавшей одну из лошадей и взлетавшей в седло, но получил пяткой в лицо и осел на землю, мотая головой. Второй бросился на помощь своему товарищу, однако благоразумно не добежал, потому что лошади уже мчались на него, понукаемые двумя конокрадами, и теперь глядел вслед исчезающим за углом скакунам, чихая от поднятой их копытами пыли.
То ли Всевышний решил, что благие дела должны быть доведены до конца, то ли дьявол еще не отсмеялся, но лошади вынесли двух искателей приключений опять к городскому парку. Они обменялись взглядами и, не сговариваясь, помчались вокруг к той самой калитке, у которой их поймали. Тина представила размер неприятностей, в которые они с Дином попали, издала тихий стон и пришпорила свою лошадь, спеша за принцем, вырвавшимся вперед.
В голове девушки невидимый метроном отсчитывал количество ударов ремня по любимому седалищу, отмеряя по удару за каждый проступок: обманула Бонга – один, втянула в свои проделки Дина – два, влезли в городской парк и попались – три, разгромили полицейский департамент – четыре, украли лошадей у полиции – пять, опять лезут в спасатели – шесть… И ведь это еще не конец!
– Маменька, – с ужасом выдохнула Тина, натягивая поводья вслед за Дином.
Лошади замерли в проулке, из которого хорошо была видна калитка, но пока никто никого не тащил, не нес и не выводил под благовидным предлогом. Мадемуазель Лоет продолжала думать о скором будущем. Теперь ей мерещились синие глаза, в которых застыло разочарование. Тина сама до конца не осознавала, насколько сильно боится увидеть именно это чувство на лице Альена Литина, еще ни разу не отказавшего ей в помощи, даже когда он был недоволен ею. «Нужно возвращаться», – мелькнула в голове девушки благая мысль, и она даже готова была открыть рот и сказать Дину, что они едут в порт, но принц прервал ее намерения коротким словом: