– Если шум, значит, Тина там побывала, – мрачно отозвался Вэйлр.
Неожиданно мимо них пробежали мальчишки, о чем-то возбужденно перекрикиваясь. Затем проковыляла старуха с зонтиком, изъеденным молью, за ней стремительно прошел мужчина в жилете. Трое мужчин переглянулись, и Лоет вскинул руку:
– Нам туда!
– Взбаламутить сонный омут – это по части мадемуазель Лоет, – согласился Альен.
– А ведь принц был примером каменного спокойствия и выдержанности, – как-то тоскливо протянул Бонг.
– А нечего его было оставлять с моей занозой, – ядовито ответил Вэй, сделал еще несколько шагов и добавил: – И кормить сказками о жизни пиратов тоже.
– Уж кто бы говорил, – усмехнулся Бонг. – Ты, мой друг, своими рассказами пробудил в дочери вольный дух.
– Я пробудил, я же его и усыплю… навечно, – с мрачной решимостью ответил капитан.
– Силой вы ничего не добьетесь, – заговорил Альен. – Тине нужно давать подумать…
– То-то у нее голова пухнет от усиленной работы мысли, – сварливо воскликнул Вэй. – Если учудила, выпорю так, чтоб кожа с задницы полезла. Опекуны и защитники идут за борт.
– Сначала закончите обучение, затем и топите, – усмехнулся Литин, и Хон на его плече воинственно пискнул.
– Ты вообще молчи, мохноногое, – ткнул в паука пальцем Лоет и вскрикнул, когда Хон цапнул его. – Дьяволово отродье!
– Не слушай его, мальчик, ты очень милый, – успокоил паука Альен, а Бонг тяжко вздохнул, укоризненно глядя на мелкого предателя. Предатель стыда явно не испытывал.
Вскоре мужчины вышли к городскому парку, у ворот которого причитала немолодая женщина. Рядом с ней стоял полицейский с подбитым глазом и что-то выспрашивал. Еще двое полицейских, со следами драки на лицах и в дурном расположении духа, разговаривали с парковыми смотрителями и охранниками.
– Она точно была здесь, – торжествующе произнес Лоет. – Узнаю руку Красавчика на их рожах.
– Красавчика? – не понял Альен.
– Он научил своего сына драться, Сверчок научил Тину. Маленькие негодяи участвовали, наверное, во всех уличных драках. Головорезы, чтоб их дьявол… а, – Вэй махнул рукой и врезался в толпу зевак.
На его попытки узнать, что произошло, ничего не вышло, только один из смотрителей, взглянув на Бонга, о чем-то закричал, указывая на него пальцем, затем сузил пальцами себе глаза, и троица иноземцев сделала закономерный вывод: говорили о его высочестве. Полицейские сразу обернулись в сторону Бонга, затем посмотрели на Лоета, скривились и отвернулись. Альен, оставшийся без внимания, решился тоже попытать счастья.
– Что произошло? – спросил он на тарванском.