Марк рассмеялся, а его сиятельство сокрушенно вздохнул, однако отчитывать Тину не стал, а заметил:
– Верно сказано, дитя мое. Только выразить данную мысль можно было иными словами. Попробуйте.
Мадемуазель Лоет страдальчески вздохнула, проклиная себя за несдержанность, но, подчиняясь пристальному взгляду деда, произнесла:
– Не стоит уповать на то, что жизнь будет лишь радовать. Порой она наносит предательские удары, и тогда последствий избежать бывает крайне сложно.
Лорель Мовильяр одобрительно улыбнулся и поаплодировал кончиками пальцев одной руки по раскрытой ладони второй.
– Браво, дитя мое. Теперь и вовсе замечательно сказано, – похвалил он. – Следите за языком, и ваша речь станет достойной всяческих похвал. А ты бы прислушался, – тон графа вновь стал суровым. – Адамантина младше тебя на пять лет, однако мыслит более взросло. Если научится смирять свои порывы, превратится в разумную и благовоспитанную девицу, с которой будет приятно вести беседу не только об этикете.
– Его сиятельство так вербует вас под свои знамена, кузина, – насмешливо ответил на слова деда Марк. – Думаю, моему отцу тоже достанется.
– Непременно, – сухо заметил граф Лорель.
Чем заслужил неодобрение отца его сиятельство граф Натаэль Мовильяр, Тина не знала, но подтрунивание над строгостью графа Лореля Мовильяра его внуком все больше нравилось мадемуазель Лоет, хоть она и не подавала вида, сохраняя на лице отстраненное выражение. Но более, чем слушать иронию младшего сиятельства, Тине хотелось наконец увидеться и поговорить с братом, который все никак не появлялся, и это слегка раздражало.
Вскоре Тина перестала прислушиваться к разговору деда и внука, уйдя в свои мысли. Ей хотелось бы побыть с Лансом вдвоем, чтобы не приходилось следить за своей речью, дергаясь и нервничая, что сейчас ее начнут отчитывать, еще и прилюдно. Девушка мечтала выдохнуть и почувствовать себя более уютно, надеясь, что подобная возможность ей еще представится.
– Доброго вечера, дорогая племянница. – Тина подняла глаза и увидела дядю Натаэля, брата-близнеца ее папеньки.
Возможно, когда-то их было сложно различить, но ныне было бы столь же сложно перепутать, потому что у графа Натаэля Мовильяра в наличии имелись оба здоровых глаза и лицо не уродовал шрам. И все же надменность на лице дяди Натаэля немного отталкивала Тину, как и ее маменьку в день знакомства. Однако сейчас на лице мужчины, в чьих волосах так же серебрилась седина, как и в волосах его брата, играла приветливая улыбка, смягчая знакомую маску высокомерия.
– Добрый вечер, ваше сиятельство, – мадемуазель Лоет хотела подняться с кресла, но его сиятельство остановил ее жестом, мягко сжав руку племянницы между своих ладоней.