— Ну, мы знаем, что это как-то связано с символом Путеводной Звезды, — напомнила ей Софи.
Она уже собрала звездообразную карту схронов Невидимок в руинах разума Прентиса… и только после того, как она передала ему слова «Лебединая песня». Но это все еще не говорило им, как Прентис нашел символ, и с чего нужно начинать, или узнал ли он что-нибудь еще, когда сделал открытие.
— Что заставило тебя пойти за Прентисом? — спросила она Олдена, сожалея о вопросе, когда его глаза затуманились.
Он несколько раз моргнул, чтобы убрать сожаление.
— Кинлин заметил несоответствия в записях Прентиса. Времена, когда его кулон регистрации утверждал, что он был на своем посту в качестве Маяка Золотой Башни, но на самом деле его там не было. Так что я начал наблюдать пристальнее.
Ливви хмуро посмотрела на своего мужа.
— Ты никогда не говорил мне, что имеешь отношение к аресту Прентиса.
— А ты никогда не говорила мне, что Черный Лебедь на нашей стороне! — огрызнулся Кинлин. — Даже когда я признался, что мне приказали выполнить разрыв!
Олден вздрогнул.
Он и Кинлин раньше были Когнатами, у них были те же редкие телепатические отношения, которые Софи разделяла с Фитцем. Но это требовало абсолютного доверия и полной честности, и, когда Кинлин спрятал свои сомнения от Олдена о разрыве разума Прентиса, это безвозвратно повредило их связь.
— Я сделала все, что могла, — поспорила Ливви. — Я попросила тебя не делать то, во что ты не верил. И я скормила тебе вопросы, которые нужно задать, когда ты встретишься с Прентисом…
— Ты с ним встречался? — прервал Олден.
Кинлин отвернулся.
— За день до разрыва, — ответила за него Ливви.
Олден опустился в ближайшее кресло.
— Почему ты мне не сказал?
— Потому что… ничего бы не изменилось, — пробормотал Кинлин. — Было очевидно, что Прентис что-то скрывал.
— В этом-то и была проблема, — Ливви потерла центр лба. — Даже если бы вы двое отказались от разрыва памяти, Совет распорядился бы сделать это еще паре Телепатов. И Прентис не мог раскрыть, где была спрятана Софи… не тогда, когда проект был еще на такой ранней стадии. Смысл ее рождения у людей — позволить ей получить уникальную перспективу на вид… что она могла бы приобрести, только по-настоящему поверив, что она одна из них, во время ее становления. Если бы Совет забрал ее обратно в Затерянные Города, все, над чем мы работали, было бы пустым местом. И Прентис знал это. Он также верил, что генетические модификации Форкла дадут Софи возможность когда-нибудь исцелить разрушенные умы… и он был прав. Она его починит.
— Как только ты скажешь мне, что пришло время, — согласилась Софи.