Я не знал, сколько осталось до указанного времени. Может, оно уже наступило… Хотя, это навряд ли — я бы сразу почувствовал. Значит, пока у меня есть некоторое количество секунд, скованных в минуты. Вполне достаточно, чтобы успеть увидеть настоящую реальность… Я встал, отряхнул пыль с одежды и ладоней, прислушался. Мои уши стали так же чувствительны, как и мои оголенные нервы. Я не мог различить очертания теней в полумраке комнаты, но мог уловить любой, даже самый тихий, шорох. Если опасность существует — сначала будет звук. А если и нет… То глаза мне все равно не помогут.
Слушая окружающее пространство, я буквально слился с ним. Мне казалось, что могу по звуку определить, где находится шкаф, где учительский стол, где несчастный засохший цветок. Прямо как летучая мышь, видящая ушами. Подобно этому маленькому вампиру я ждал шума, любого, чтобы сориентироваться, понять, что мне делать. Хоть стук капель воды, протекающей из ветхой трубы, хоть приглушенное завывание ветра, отделенного от меня пыльным стеклом, хоть скрип деревянного пола, стонущего под моей тяжестью. Хоть что-нибудь! Но тщетно — звуки отсутствовали, как класс.
Не знаю, сколько продолжалось это напряженное ожидание. Одно могу сказать точно — оно выматывало. Я чувствовал себя как после пятикилометрового кросса с рюкзаком, набитым кирпичами, за спиной. Капельки пота скатились по лицу, оставляя мокрые дорожки. Было щекотно, но я не решался шевельнуть даже рукой — ведь это могло нарушить тишину. Я даже дышать громко боялся, чтобы не пропустить какой-нибудь важный звук. Топот шагов по лестнице или шорох, похожий на шуршанье особенно наглой крысы, скрип половиц или жалобный визг заржавевших петель… Я не знал, что именно будет, не мог знать. И от этого силы испарялись с удвоенной скоростью.
Когда я уже не мог терпеть и начал считать секунды, когда я уже почти отчаялся… Окружающую тишину убил один-единственный звук. Громкий и резкий… Источник был рядом, максимум в десятке метров от меня, а сам звук походил на падение. Словно что-то свалилось вниз, грохнув по моему обостренному слуху, как взрыв. Я вздрогнул, едва не подпрыгнув на месте и, позабыв о добровольном моратории на шум, посмотрел в нужную сторону. И увидел то, чего не заметил с самого начала — хлипкую деревянную дверь, ведущую в подсобку.
Наверное, там хранились учебники, плакаты, тетрадки… когда здание было школой. Наверное, туда сваливали коробки от оргтехники и прочий ненужный хлам… когда здание было госучреждением. Что было в той комнатушке, когда здесь жили люди, я не знал и предположить не мог. Разве что швабры, да тряпки… Живо представив помещение пять на три метра, до потолка заваленное рухлядью, я усмехнулся. И тут же похолодел, поняв, что мне придется пойти туда и посмотреть, что именно упало. Может, швабра, а может… Может, там было чудовище, которое сейчас вышло из спячки. Бредовая мысль, но и ситуация была мягко говоря нестандартной. Так что, никуда я не денусь…