— Ба, какая встреча, — граф все же отпустил мое запястье, чтобы шутливо взмахнуть руками. Тут бы мне и убежать, но я осталась стоять. — Не ожидал встретить вас здесь… святой отец.
Мне показалось, что последние слова он сказал так, словно издевался. Или не верил, что отец Вимано — священник.
— И чем вызван ваш интерес к этому милому ребенку… святой отец?
— Я ее духовник. С благословения ее матери.
Отец Вимано в этот раз не улыбался. Лицо у него было мрачное, даже злое. И стоял он, весь подобравшись, и смотрел на графа, будто прикидывал, куда бить удобнее. В ту минуту патер показался мне очень сильным. Я знала, что священникам нельзя бить или калечить людей, но тогда подумала, что отец Вимано, если будет надобность, сможет и ударить, и искалечить.
И от этого стало спокойно.
Он едва мазнул по мне взглядом и велел:
— Иди отсюда, Элисон.
— Идти… — я растерялась. — А как же вы?
— Иди. Все будет хорошо. Твои родные, наверное, волнуются.
Он все правильно говорил, но я не хотела оставлять отца Вимано наедине с вурдалаком, который не боится солнечного света.
— Может, помощь позвать?
Блудсворд глумливо улыбнулся:
— Помощь?! Помилуйте, моя бедная Элисон! Не начался ли у вас один из тех странных приступов умопомрачения, которые, как я слышал, весьма обычны для вас? Какую помощь вы собрались звать? И для кого?
— Иди, Элисон, — повторил отец Вимано с таким видом, как будто знал, что делает.
Я и ушла.
Больше я его в живых не видела.
* * *
— Терранс!
Молчание.
— Терри, выходи. Ну пожалуйста!
Тихий смешок. У стены появился полупрозрачный силуэт:
— Чего тебе, Элли?
— Терри, мне ужасно плохо. Мне надо кого-нибудь обнять и поплакать! Я так больше не могу!
— А я тут при чем?
— Гад! Гад ползучий, — я села на кровать и заплакала.
Призрак опустился рядом:
— Ты же знаешь, я не могу тебя обнять.
Я сердито отвернулась. Обняла подушку, уткнулась в нее, но все равно чувствовала, как Терранс смотрит ласково и насмешливо. Под его взглядом слезы сами высыхают, но я все равно продолжала выдавливать из себя всхлипы. Очень хотелось, чтобы он меня пожалел и утешил.
— По какому поводу плачем, Элли?
— А то ты не знаешь? Ты же всегда рядом.
— Все равно расскажи. Станет легче.
— Все не так. В моей жизни все не так, Терри. Моя мать — истеричка, единственный друг — призрак. Мой брат сбежал с ши накануне слушания дела о наследстве. У меня приступы падучей, галлюцинации и провалы в памяти. И в довершение всего на мне хочет жениться мерзкий зловещий горбун. Этого недостаточно, чтобы плакать?
— Ну, если смотреть на дело с такой стороны…