На дворе к ним присоединились пять кавалеристов из агриповой турмы и столько же галлов, одетых в яркие одежды с одними лишь мечами на поясах.
Перейдя двор, они вошли в другой дом, где за длинными столами пировали галлы. Мариуса и сопровождающих его тусков усадили на краю, почти у самой двери. Разодетые галлы вернулись на свои места. Должно быть, они покинули пир, что бы привести посла.
Поскольку на этрусского посла никто из галлов внимания не обращал, Мариус с удовольствием приступил к трапезе. Не отставали от него в этом занятии и другие туски.
Утолив голод, Мариус стал рассматривать пирующих. Алексиуса он не узнал, хоть и догадался, что сидящий во главе стола галл, в рубахе с золотым шитьем и плащем с меховым воротником на плечах и есть rex Алатал. Глупая мысль о том, что Алатал может и не быть Алексиусом, вызвала улыбку и надежду.
Крепкий старик в платье, скрывающем ступни и меховой куртке, сидящий по правую руку от Алатала поднялся, и галлы тут же успокоились. В трапезной воцарилась тишина.
— Туски просят мира. Они дарят брену Алаталу знаки своей покорности, — Он поднял над головой венец и торквес. «Вот это новость! Ай да Септимус! Что ждет меня, если Агрипа сам вручает дары?», — впрочем, эта мысль, едва появившись, тут же сменилась удивлением — галлы закричали, выражая, таким образом, радость и заговорили о том, что дома их заждались дети и женщины. Бренн Алатал покинул застолье.
Мариус прислушиваясь к разговорам галлов, окончательно уверился в том, что они более не собираются воевать и вот-вот разбредутся по своим опидумам. Бросив взгляд на Агрипу, Мариус прочел на лице декуриона нескрываемое торжество. Сердце сжалось от тоски. Еще вчера он знал, чего хотел от него Септимус, сейчас неизвестность томила, и приступ страха вызвал в желудке спазм.
Широкоплечий галл в длинной кольчуге с большим щитом на руке и копьем в другой подойдя к Мариусу, сообщил о том, что бренн Алатал готов принять посла тусков. Поскольку Агрипа и бровью не повел, Мариус поднялся с лавки, воин тут же направился мимо столов, и Мариусу ничего не осталось как, прихрамывая, пойти за ним.
Они поднялись на второй этаж, и галл открыл перед Мариусом дверь. Маленькая комнатка с большим деревянным корытом, установленным посредине, никак не могла быть покоями предводителя галлов. Переступив порог, Мариус замер, пытаясь найти объяснение происходящему. Выпорхнувшая из-за тряпичного полога девушка, услужливо расстегнув булавку на его плече, теперь пыталась стянуть с него палу. Мариус понял, что вместо чего-то неприятного его ожидает столь желанное омовение.