Богатые виллы, словно гнезда птиц яркими красками черепичных крыш обращали на себя внимание при взгляде на горы. Наверное, заботясь о непосильно нажитом местные толстосумы предпочитали строить свои жилища на скалах. Действительно, побывав в некоторых из них, я признал, что оборонять узкую дорогу по одну сторону которой — отвесный кряж, уходящий в небо, а по другую — обрыв в пропасть, возможно, и малыми силами. Виллы-крепости врагам Капуи редко удавалось захватить и разграбить.
Что бы не сеять панику среди горожан, уставших от набегов самнитов, присутствия легионов Этрурии и Пирра, я выслал вперед декурию Сервия. Должно быть, он прекрасно справился со своей задачей, поскольку жители окраин Капуи увидев нас на дороге, спокойно продолжали работать на виноградниках и полях.
Там, где у дороги начался парк из тополей, мирт, тутовых и каштановых деревьев навстречу нам вышла делегация богатых горожан с подарками. Среди них находился и декурион Сервий. Поймав мой удивленный взгляд, он самодовольно улыбнулся, подмигнув мне.
Как выяснилось позже, этот пройдоха представил меня и дружинников, как армию наемников из Галлии. Сервий объяснил Совету Капуи, что от них зависит, стану ли я защищать их или примкну к Пирру. Он рассказал им, что в Беневенте не поскупились на дары и единственный шанс для жителей Капуи что бы ублажить меня — дикого и могущественного, одарить роскошными подарками, ну на худой конец золотом.
Не замечал я раньше дара красноречия у Сервия. Наверное, плохо смотрел. Ибо дары действительно оказались богатыми. Одних изделий из золота под пол тонны по самым скромным прикидкам, а ткани и замечательное кампанское вино едва уместились на десяти больших телегах, в каждую из которых были впряжены по два бычка.
Конечно же, я от всего сердца пообещал горожанам защиту и гарантировал, что ни один из моих солдат не причинит ни городу, ни его жителям ущерба. Дружинники располагали деньгами, и я позволил им разместиться на постоялых дворах и квартировать жилье у горожан, строго настрого приказав платить за услуги не скупясь, что бы у жителей Капуи сложились самые лучшие впечатления о бренне инсубров и его людях.
Однако лукавство Сервия принесло не только богатство в мою казну. Если быть точнее, то только богатство и маленькие неприятности.
Самого декуриона я наградил долей от подарков и отправил в Рим к Мариусу Мастаме с отчетом обо всем, чему свидетелем был он сам. В личном послании я сообщил, что намерен прибегнуть ко всем доступным способам, что бы заключить с Пирром мир и направить его агрессию на усиливающийся год от года Карфаген. Упомянул и о своем намерении женить Пирра на Спуринии.