Веду в конюшню Чудо. Когда расседлал и почистил, уже на выходе обратил внимание на странную телегу. Рассмотрел и признал в двухколесной арбе самую настоящую боевую колесницу. Пока крутился вокруг нее, размышляя, стоит ли взять ее с собой на войну, споткнулся. Оказалось, о конский нагрудник, а рядом обнаружился еще и налобник, украшенный рогом.
Бегу к Чудо примерить найденную броню. Ремешки крепежа подгнившие, нужно менять. Не беда. Поднялся в дом, сижу, ремни режу. Слышу, Гвенвилл зовет. Выглянул в окно, вижу у плетня пяток всадников из тех крестьян, что скот у инсубров отбивали. Вышел к ним.
— Брен Алатал, возьмите нас с дружиной на войну. — Просит за всех Ронель. Еле сдержался, что бы себя по лбу не стукнуть. Хорошо, что сами попросились. «За обозом кто-то смотреть должен?», — ну хоть мысль вовремя пришла.
— Возьму обозными пока. Пойдете?
— Спасибо бренн Алатал. Не подведем!
— Сейчас Гвенвилл помогайте. Она припасы готовит. Нужно будет все на телеги погрузить и коней хороших подобрать.
— Сделаем бренн. Не волнуйся.
Славлю Богов. Пока все ладно складывается.
К вечеру на двор стали съезжаться дружинники. Кое-кто уже и стремена приладил. Где они весь день пропадали, можно только догадываться. Наверное, не все дети в этой деревне будут похожи на отцов.
И снова до ночи пир горой. Нужно как-то привыкать гулять, как все: за пятнадцать минут поклевал как воробей и к Гвенвилл наверх намылился.
Звездочка моя с порога укорять стала: " Возвращайся к воинам. Бренн должен с дружиной быть». — И тут же, снизу стали слышны пьяные голоса: «А где наш бренн?». Кто-то заорал: «Тревога! Бренн пропал!», — пришлось бегом спускаться к дружине, успокаивать. Не хватало еще пьяных поисков «пропавшего бренна» по деревне.
И все же Гвенвилл меня дождалась. Засыпая под утро, решил отсыпаться до обеда. Не вышло: вся в слезах, Гвенвилл разбудила, что бы попрощаться наедине. Прощание было омрачено тем обстоятельством, что время от времени Гвенвилл вместо стонов, сосредоточенно шептала: «Мать Венера пошли нам сына или дочь, что бы здоровые и сильные родились», — что-то, конечно, она еще добавляла мысленно.
Поспать все же удалось. Меня никто не будил. Проснулся, вышел во двор — солнце уже садится. По началу разозлился, но тут же успокоился, решив: «Не на поезд опаздываем. Армия за день не разбежится».
Выехали из деревни уже в сумерках.
Под утро мои орлы стали засыпать в седлах, и я решил их взбодрить, ну и самому взбодриться. Говорю Вуделю
— Помнишь, как мой тримарциций атаковал щиты на столбах?
— Помню бренн. Удивили Вы нас вчера.