— Вы поймите нас правильно, мистер Комлев, лично вас мы ни в чем не подозреваем. Вовсе нет! (Far from it!) Мы делали о вас запрос, и полученные сведения нас удовлетворили. Но говоря откровенно, руководство пославшей вас организации нам не внушает большого доверия.
Все это Фергюссон высказал Комлеву чуть ли не с улыбкой. Английская любезность славится во всем мире. А потом он попросил его не отлучаться надолго из Лилонгве, так как события могут принять неожиданный оборот. На этой двусмысленной, а скорее, даже зловещей, ноте разговор прекратился.
Комлев, идя вдоль набережной, подошел наконец к пассажирскому причалу, где белел громоздкий корпус парохода «Лоала». Хорошо бы опять ощутить подрагивание палубы от работы машины, увидеть незнакомые речные берега, раскрывающиеся навстречу, как страницы нечитанной интересной книги. И что ему этот непонятный Интертранс, за действия которого он должен отвечать, и его, Комлева, непонятная в нем роль? Правда, здесь ему платят деньги, а другой, настоящей, работы у него нет.
«Лоала», видимо, готовилась к рейсу, к ней подъезжали автопогрузчики с ящиками и мешками. Автомашины въезжали на ее палубу прямо с причала.
Капитан Форбс, в белой рубашке, с лицом состарившегося крестоносца, стоял тут же и что-то кричал на туземном языке людям, уныло стоявшим рядом с целой грудой ящиков. К ним спешил со стороны судна немолодой европеец в белой форме, с длинным худым лицом, видимо помощник капитана. Форбс ждал его с явным нетерпением.
— Мистер Палмер, заканчивайте погрузку. Пора принимать пассажиров.
Он увидел Комлева, махнул ему приветственно рукой и следующим жестом позвал к себе. Его рукопожатие было не из слабых.
— Извините, не разобрал тогда ваше имя. И подводит старческая память.
Он подвел его к борту, где пахло теплой речной водой и поскрипывал манильский швартовый трос.
— Послушайте, мистер Комли, я не знаю, какие планы у этой вашей фирмы, но я бы вам предложил сделать пару рейсов на «Лоале» дублером старшего помощника. Ознакомитесь с условиями плавания и с самой работой. Мало ли что случится в вашей жизни? Жалованья не обещаю, но с полным содержанием. А выпивка после вахты — за мой счет.
Он хохотнул и хлопнул Комлева по плечу. На том берегу среди редких пальмовых рощ виднелась россыпь одноэтажных домиков, совсем уж далеко возвышался силуэт баобаба, похожий на огромный гриб боровик.
— В этой стране жизнь после независимости стала совсем непредсказуемой. Конечно, в колониальные времена таким, как я, было проще жить. Но время не остановишь, и я вовсе не хочу быть этаким обломком колониальной империи. Я вам уже говорил при первой встрече, что мне предлагают продать «Лоалу». А мне уже далеко, очень далеко за семьдесят.