Проводив покупателей до дверей, ювелир вернулся за прилавок и задумался. Вроде бы обычная ситуация: офицер покупает подарок женщине, но… при чём тут его иностранный спутник? Или приобретение для иностранки? Ну да, вот оно как… О том, кто такая Марья Захаровна, хозяин лавки, разумеется, знал. Чутьё многоопытного торговца шептало в ухо, что этот подарок – не просто украшение. Но то же чутьё, умея, очевидно, говорить на голоса, уже не шептало, а кричало в другое ухо: проявлять в данном случае любопытство, самое меньшее, неосмотрительно! И ювелир послушался этого второго голоса.
Утро у капитана второго ранга Семакова ушло на составление рапорта Нахимову и на отдых, а вечер того же дня моряк потратил, на взгляд постороннего, бессистемно и потому бездарно. Он шлялся по набережной, поднимаясь на борт стоящих у причала пароходофрегатов, беседовал со знакомыми командирами и офицерами (их всех он знал лично), затрагивая при этом самые незначительные темы. Правда, при этом он поминутно заглядывал в записную книжку – но могут же у человека быть провалы памяти?
Даже если у кого-то из означенных офицеров и шевельнулся в мозгу червячок подозрения, то это нехорошее создание не выросло в питона уверенности: не с чего ему было так поступать. Никто так и не заметил хорошо спрятанную в записной книжке серебряную пластиночку с тусклым бесцветным кристалликом посередине.
К вечеру план Семакова уже созрел: первым кандидатом на запланированную перестройку был пароходофрегат «Херсонес» под командованием капитан-лейтенанта Ивана Григорьевича Руднева. Причина была очень простой: в момент визита как раз на этом корабле все офицеры собрались в кают-компании, и негаторов среди них не нашлось. Проверку же командного состава других кораблей не удалось осуществить полностью: часть офицеров оказалась на берегу.
Осталось получить согласие Бутакова как командира отрядом пароходофрегатов и, разумеется, самого Нахимова.
* * *
Вернулась очередная экспедиция за алмазами. Её результаты не порадовали. Именно так сформулировал состояние дел высокопочтенный Сарат – не вслух, конечно.
Причиной такой оценки служило не только отсутствие среди добычи алмаза такого размера, чтобы он мог послужить средством спасения экспедиции. Дело обстояло хуже: сам процесс разработки месторождения стал значимо медленней и, соответственно, дороже. Поверхностный слой был уже выбран, более глубокий поиск означал закладывание шахт, а расширение поверхностного слоя требовало сравнительно дорогой очистки от «Глотки жабы».
Насколько же проще было с Професом! Уж он-то не затруднялся в уничтожении полей магии смерти…