Не то что офицерам, даже нижним чинам было совершенно понятно: что-то готовится.
Через пять дней начались неприятности.
Первым был убит майор Вязьмитинов на Камчатском люнете. Стреляли с дистанции не менее пятисот шагов. Штуцерная пуля попала в грудь, майор не прожил и двух минут. Стрелок исчез бесследно, и никто ему в этом не помешал. Возможно, он просто затаился: через два часа с той же позиции снова стреляли, но цель (штабс-капитан Грайновский) отделалась сравнительно дёшево: как раз в момент выстрела офицер сдвинулся и оттого был лишь ранен и отправлен в госпиталь.
Погибло трое офицеров и одиннадцать нижних чинов (раненые не в счёт), прежде чем начальство заинтересовалось столь неестественной убылью личного состава. Контрмеры нашли не сразу.
Кто-то из младших офицеров предложил не бравировать храбростью, а наблюдать и отдавать команды, находясь в укрытии. Эта идея была мгновенно подвергнута жестокой критике подполковником Теребиловым, который начал службу поручиком в Отечественную войну и зазубрил наизусть все положения тогдашней тактики. Он громогласно заявил, что сия идея неприемлема для российских офицеров, кои кланяться пулям не должны приучаться. Равно нельзя способствовать распространению подобных настроений среди нижних чинов.
Молодёжь не осмелилась перечить заслуженному ветерану. Предложили отвечать пушечной стрельбой. Но артиллеристы, собственно, ничего не могли поделать с меткой стрельбой егерей, хотя местонахождение стрелка выдавал клуб порохового дыма: траншеи надёжно защищали от картечи. А вот от разрыва гранат эти укрытия не спасали.
На очередном совещании были доложены результаты применения штуцерного огня.
– …Достоверно известно, что убиты шестеро офицеров. Потери среди нижних чинов не поддаются точной оценке. Однако следует отметить, что убыль наблюдается и среди наших стрелков. Бомбическими ядрами накрыли позиции троих, нашли лишь фрагменты тел…
Докладчика выслушали. Решение было очевидным: отстрел вражеского личного состава силами штуцерников дал хорошие результаты и потому следует быть продолжен, а что до потерь – так войны без них не бывает.
Весна покрыла Крым цветами. Зелёные листики дружно лезли из почек. Видимо, в сердцах человеческих тоже стали проклёвываться ростки.
– Доброго утречка! – поприветствовал выходящую из дома Мариэлу хорунжий Неболтай.
– И тебе такого же, Тихон Андропович. Погодка и вправду славная.
– В госпиталь, никак?
– Куда ж ещё, Тихон Андропович? Раненые ждут.
– Ну так дозволь сопроводить.
– Отчего ж нет? Пошли.
Пара только-только дошла до угла улочки, как хорунжий вдруг спросил: