Почти сразу же по получении известия о скором переезде Неболтай заявился в гости к отставному унтеру Синякову. Поскольку дело было вечером, а денежки водились, хозяин был не вполне трезв, но сказалось это лишь в некоторой замедленности речи. После надлежащих приветствий и угощения куревом казак приступил к делу:
– Видишь ли, Федот Никитич, скоро предстоит нам с тобой поездка в края дальние, так вот, поедем не на корабле, не на коне, даже не на чугунке, а другим способом… – Последовало краткое повествование о порталах, заключившееся словами: – Быстро перенесёмся, но закавыка в том, что тамошняя наука может это сделать, но не задёшево. Семерых, не считая вещей, отправить – это многие тыщи. Но ты ни копейки, само собой, не заплатишь. Но вот что ещё особенное будет… – Теперь был рассказ о драконе. – Зовут его Таррот Горыныч. Похож на Змея-Горыныча из сказок, только голова одна, и нрава он не злобного. Огнём не дышит, но пыхнуть может, я от него как-то раз табак прикурил. По-нашему говорит, может даже читать, только пишет плохо, твой почерк получше будет. Людей не ест, а больше рыбу, что сам в море ловит, и плавает лихо. Ест всё, что мы едим, и сильно хлеб белый любит, а того больше – пряники и турецкие сладости, вот разве что он сам и весь род его ненавидят от души ржаную муку… сам не знаю почему… Да, летать может тоже… Говорю тебе, совсем не злой, он даже мальчишке соседскому жизнь спас, лечил его, а потом и счёту учил… Вот только душной он, сил нет, разит, как от козла…
Ла-Манш встретил российские корабли скорее сильным ветром, чем полноценным штормом. «Гладкую воду», естественно, задействовали.
Первый помощник, стоявший вахту, в очередной раз глянул на механизм, указывающий наличие кораблей поблизости, слегка нахмурился и приказал вестовому:
– Командира вызови!
Цесаревичу достаточно было поглядеть на походку и выражение лица Руднева, чтобы понять: случилось нечто неординарное. Конечно, рвануть в рубку было бы неприлично, но постоять в непосредственной близости у двери – вполне допустимо.
– Иван Григорьевич, гляньте…
– Четыре вымпела, идут навстречу, дистанция миль восемнадцать, по такому волнению точнее не сказать, – скороговоркой прочитал показания механизма командир.