Во взгляде вахтенного помощника явственно нарисовалась зависть.
– Вы, Иван Григорьевич, словно акафист читаете.
Командир ответил скромно, но не без назидательности:
– Помилуйте, Пётр Павлович, и вы так сможете, коль будете практиковаться. Вот смотрите: я наклоняю механизм вот так… одновременно медленно поворачиваю…
– Откуда восемнадцать миль? – поинтересовался Медведев.
– Интенсивность сигнала всего лишь. Ничего лучшего пока не придумали… Сигнальщик!
– Я-а-а!
– Прямо по курсу могут появиться чужие корабли. Глядеть в оба!
– Слуш… ваш… родие!!
– И ещё, Пётр Павлович, через двадцать минут вызовите Степана Леонидовича.
Вахтенный с большим трудом подавил рвущийся с губ вопрос.
Командир достал с полочки механизм связи, нажал нужное место и принялся говорить, не особенно повышая голос (до «Морского дракона» было не более трёх миль):
– Говорит «Херсонес», вызываю вахтенного офицера.
Ответ был получен через минуту; это было совсем неплохо, если учесть, что связью отвечавший пользовался второй раз в жизни.
– На связи первый помощник «Морского дракона» мичман Власьев.
– Прошу вызвать в рубку капитана второго ранга Семакова.
По скорости ответа, исчислявшейся секундами, Руднев понял, что командир «Морского дракона» пребывал в рубке. Вероятно, вахта уже заметила присутствие чужих кораблей по своему указателю. Догадка подтвердилась.
– Обнаружили чужих, Иван Григорьевич?
– Прибор показал, Владимир Николаевич. Но пока вижу лишь дымки.
– Мы тоже заметили. Сейчас я прибавлю ход. Иван Григорьевич, пойдёте мателотом. Через пятнадцать минут играйте боевую тревогу. Конец связи.
Командир «Херсонеса» бросил косой взгляд на дверь рубки. На палубе красовался наследник престола и усиленно изображал из себя деталь стоячего такелажа. Руднев заговорил полностью официально:
– Ваше императорское высочество, вам надлежит в каюту проследовать.
В глазах царственного пассажира показался блеск орудийного залпа. Голос был соответствующим:
– Господин капитан-лейтенант, уж не хотите ли вы меня трусом в глазах команды выставить?
Руднев подумал, что боестолкновение, несмотря на все страхи Семакова, маловероятно, и потому не стал прекословить. Но, разумеется, брейд-вымпел, указывающий на присутствие на борту особы, принадлежащей к царствующему дому, заполоскался на фале.
– Нельзя ли мне этим механизмом переговорить с командиром «Морского дракона»? – также официально осведомился цесаревич.
Получив согласие, он взял связное устройство и удалился на ют. Отсутствовал он минут пять, после чего с благодарностью вернул серебряную пластину командиру «Херсонеса».