Таралак нахмурился и вернулся к ограждённому скалами лагерю, где присел с благословенной подветренной стороны, протянув покрасневшие от холода руки к горящему топляку. От легендарного, прославленного хладнокровия ягга осталось всего ничего. Суров и мрачен, так-то. Икарий, переделанный руками Таралака Вида, хоть он всего лишь следовал точным инструкциям, что ему выдали Безымянные. Лезвие потускнело. Тебе его и полировать, грал.
Но точильные камни бесчувственны и безразличны к лезвию и руке, что его держит. Для преисполненного страстью воина подобная беспристрастность была труднодостижима, и равно сложно было её сохранить. Теперь он ощущал всю тяжесть, и груз лишь возрастал, поэтому он знал, что однажды позавидует милосердной смерти, доставшейся Маппо Коротышке.
До сих пор они хорошо справлялись. Икарий был неутомим. Достаточно было указать направление. Таралак же, несмотря на выносливость и мастерство, был истощён. Я не трелль, а это не просто путешествие. Уже нет, и никогда больше не станет таким для Икария.
Как, похоже, и для Таралака Вида.
Он поднял голову, услышав, как кто-то карабкается. К нему спускался Икарий.
– Дикари, о которых ты говорил, – спросил ягг без вступления, – с чего им нападать на нас?
– Их заброшенный лес полон священных мест, Икарий.
– Тогда нужно просто обойти их стороной.
– Эти места не так просто опознать. Полоса булыжников на уступе, почти скрытая мхом и лишайником. Или обломок рога в кроне деревьев, так заросший, что он почти невидим. Или жила кварцита, мерцающая вкраплениями золота. Или зелёный алмаз – места его добычи выглядят как бледные полосы на вертикальных скалах, откуда огнём и холодной водой добывают зелёные камни. Везёт, если это что-то большее, чем отпечаток медвежьей лапы на камне, оставленный бедной тварью грядущим бесчисленным поколениям. Всё это священно. Непостижимо, что творится в головах этих дикарей.
– Похоже, ты многое знаешь о них, хотя говорил, что никогда раньше не бывал в этих землях.
– Мне много рассказывали о них, Икарий. И подробно.
Внезапная искра в глазах ягга:
– И кто был тот, что рассказал тебе о них, Таралак Вид из гралов?
– Я бывал в далёких землях, друг мой. Я слышал тысячи сказок…
– Ты готовился. Ко мне.
Слабая улыбка была к месту и легко далась Таралаку.
– Бóльшая часть этих странствий прошла в твоей компании, Икарий. Хотел бы я подарить тебе воспоминания о том времени, что мы провели вместе.
– Жаль, что не можешь, – согласился Икарий, глядя на огонь.
– Конечно, – прибавил Таралак, – в этом даре было бы много тьмы, множество мрачных и неприглядных деяний. Свобода от этой памяти одновременно благословение и проклятие, Икарий, ты ведь это понимаешь?