– Как это произошло? – я все же нашла в себе силы задать вопрос и заглушить слезы, рвущиеся наружу.
– Ее привезли не из самого благополучного района. Пьяная драка в одном из баров, но подробности вам лучше уточнить у полиции. Впрочем, скорее всего, они сами с вами свяжутся. В частности, один из офицеров с утра находится здесь и, думаю, сможет взять у вас показания, как у родственницы. Какой образ жизни мать вела, с кем общалась и так далее.
Я постаралась кивнуть. Вышло похожим на эпилептическое содрогание.
– А что с ней будет дальше? – неожиданно спросил Адам. – После выписки. Одна почка – это ведь инвалидность.
Доктор помрачнел, перевел взгляд с меня на профессора и очень скупо ответил:
– В мире миллионы людей, полноценно живущих с одной почкой, но в том, что миссис Томпсон пополнит их ряды, у меня уверенности нет. Не с ее образом жизни. Если и дальше продолжит пить, то организм просто не выдержит. Не знаю, возможно ли это в ее стадии алкоголизма, но даже малейшие возлияния ее очень быстро добьют. Просто откажут органы.
Эти слова будто плети отхлестали меня по лицу. Потому что звучали, как приговор. Как крест, поставленный на женщине, когда-то бывшей моей матерью. Сухо и прагматично.
Более того, я и сама понимала, что мать не бросит. Все это слишком далеко зашло, чтобы она могла остепениться. Ей даже на Мелани и проблему с наркотиками было плевать…
В этот момент к диванам подошел мужчина в полицейской форме.
– Мисс Томпсон, я могу поговорить с вами?
Я коротко кивнула и крепче сжала в руке ладонь Адама, как мою незримую поддержку. Офицер этот жест заметил и сухо добавил:
– Наедине. Простите, но протокол требует частной беседы.
Пальцы процессора выскользнули из моей хватки, хотя мне очень хотелось вцепиться в них и не отпускать.
– Я буду недалеко, малыш, – пообещал он. – Не переживай.
– Хорошо, – пробормотала я, а затем проследила взглядом, как Адам уходит по направлению к кофейным автоматам.
– Итак, мисс Топмсон, я бы хотел задать вам несколько вопросов. Это формальная процедура, потому что виновные в произошедшем с вашей матерью уже найдены, – начал офицер, отвлекая меня от взгляда на Брауна. – Где вы были вчера вечером?..
***
/Адам/
Все, что меня переполняло в момент, когда я увидел ее мать – злоба.
Нет, даже не на эту женщину, хотя и на нее я злился. А на алкоголь, который с ней это сотворил.
Конечно, вряд ли его вливали в нее насильно. Спивалась она сама, долго и целенаправленно. И вот куда это ее привело.
От семьи остались лишь одно название и брошенные на произвол судьбы дочери.