Стоять на месте, Браун! Пытаться включить разум и осознать произошедшее! Не срываться и, наконец, понять, что тебя опять поимели. Вот так странно и по-идиотски.
Потому что эта яблочная сука по первому зову своего женишка готова рвать от тебя когти на всех парах, чтобы поговорить с ним о СВАДЬБЕ!
– Ты слышал, о чем я говорила? – спросила, приближаясь еще на шаг. – Мне нужно кольцо.
– Кольцо?.. Конечно, понимаю… – своего голоса не узнал. Удивительно мертвый и бесцветный.
– Отдай. Ты ведь обещал отдать, когда Эштон вернется, – Фелс нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, покусывала губы и даже ладошку протянула в ожидании. – Он уже в городе, мне нужно к нему.
– Заебись! – Вместе с матом я всадил кулаком в дверной косяк, сбивая костяшки в кровь. – А больше тебе ни к кому не нужно, Фелс? После всего того, что я делал и пытался делать? Ты бежишь к нему? Просто заебись, Фелс! Ну и вали!
Я двинулся к вазочке с мелочью, в которой зарыл почти месяц назад этот золотой ободок, достал кольцо и сжал с такой силой, что металл начал деформироваться.
Видя это, Фелс кинулась ко мне и принялась разжимать мне пальцы и пытаться забрать украшение.
– Ты что делаешь? Это же Эштона…
Ее слова – пощечины! Хотя нет, они сильнее.
Удары в солнечное сплетение и тут же по почкам с ноги.
В голове вспомнились слова университетского друга Томаса: "Любая целка хочет мощный член, а в отношениях они скорее предпочтут домашнего хомячка, которому сядут на шею и свесят ножки вниз. А трахаться прибегут к таким, как мы".
Этот паскудник всегда любил девок, особенно невинных сучек. Пунктик у него был на этом деле, поэтому откуда у него были такие своеобразные суждения, свойственные опытному мужчине, на тот момент, мне было не ясно, зато сейчас его слова заиграли новыми красками.
Я тот самый мощный член, с которым предпочли трахаться.
А Эштон – мальчик-коврик, о которого вытрут ноги.
Об меня, собственно, тоже ноги вытрут, но перед этим милостиво разрешив потрахаться и насладиться яблочным запахом, от которого плыву, как мальчишка.
Как же это неприятно – осознавать собственные слабости и не знать, как от них избавиться.
– Убирайся! – Я с усилием разжал пальцы и позволил ей забрать немного измятое кольцо.
– Что? – В глазах мелькнуло непонимание, а может, и искусное притворство. – Но ведь…
– Убирайся. К жениху или домой. Куда хочешь! Вещи заберешь позже!
– Но я…
– Я что-то непонятно сказал? Дверь вон там!
Что она могла мне сказать после того, что я услышал? Что я все не так понял? Смешно.
Поэтому не стоит даже давать ей возможности навешать мне лапши на уши.