И я сказала: «Да, я хотела бы встретиться с ним». На следующее утро в девять часов мы с Джоан Спенсер в ее красной двухдверной «хонде» стремительно взлетали на Кэпитол-Хилл, рассуждая о двух противоборствующих сторонах в этой схватке по поводу виновности или невиновности Тайрона Бриггса. Я решила, что стоит рассказать ей о том моем разговоре с подругой, отозвавшейся о ней, Джоан, как о «либерале с кровоточащим сердцем». Я почувствовала, что причинила ей боль, но было уже поздно.
— Именно так они меня и называют, — сказала она, лавируя в пробке между машинами. — Это они так иронизируют, я правильно понимаю? Вот смотрите, я — жена врача, ведущая спокойную жизнь при своих детях и внуках, и вдруг я делаю какие-то вещи, которыми мне прежде и в голову бы не пришло заниматься. Я выступала по телевидению и говорила о невиновности этого парня. Я стала общественным наблюдателем и вскакиваю в три часа ночи, чтобы убедиться, что этот «осужденный преступник» находится дома и в безопасности, а не шныряет по улицам. Я выступала на собрании общины в баптистской церкви, и там все были темнокожие. Я организовывала петиции, письменные информационные бюллетени, я даже организовала шествие к тюрьме — почему? Я в жизни не занималась никакими маршами! Что, люди полагают, что я все это делаю, будучи заинтересованной стороной? — Она раздраженно пережидала красный свет, постукивая пальцами по рулевому колесу. — Не нужно мне никакого процесса, мне нужен отдых. Мой муж нездоров, он замучился ужинать каждый день в разное время, потому что я внезапно убегаю то на митинги, то на встречи с общественностью.
Ее пальцы сжались в кулак, которым она теперь мягко постукивала по пластиковой поверхности руля.
— Но я не сдамся. И дело не в Тайроне. Он для меня как ребенок. Все мое существо нацелено на то, чтобы добиться освобождения Тайрона. А причина, побуждающая меня ко всем этим действиям, — желание справедливости, и с самого начала для меня было важно именно установить справедливость. — Светофор переключился на зеленый, и мы опять поехали, быстро маневрируя между машинами. — Мне нужно довести это до конца, независимо от того, сколько это потребует времени, сколько денег мне придется потратить из своего кармана и чего это будет стоить мне с точки зрения дружеских и личных отношений. Тут дело не только в Тайроне, причина моих действий намного глубже, нежели весь этот процесс, потому что, наблюдая ход этого разбирательства, я поняла, что, в принципе, кого угодно можно обвинить в чем угодно. Поверьте, когда обвиняемого доставляют в суд, он попадает под действие презумпции виновности, а не невиновности. Тайрон Бриггс был осужден на страницах газет еще до начала судебного процесса. И стоит мне только упомянуть имя Тайрона Бриггса, люди просто выходят из себя и начинают орать всякие мерзости — да если бы они знали, какой он на самом деле славный мальчик. Он еще ребенок, ну просто ребенок, а его жизнь уже разрушена.