Она не знала, как отреагирует, если он даст хотя бы малейший намек, что испытывает к ней чувства. Возможно, просто бросится в его объятия и скажет, что всегда хотела быть рядом с ним. И сейчас хочет остаться с ним. Навсегда.
Сердце трепетало, ноги не слушались, когда они остановились около таможни. Лишь очередь отделяла Еву от входа. Она посмотрела на посадочный талон и паспорт, потом подняла глаза, чтобы взглянуть на Гриффа. И почувствовала укол боли.
О, Грифф! Выражение его глаз чуть не потопило ее. В них отражалась такая грусть, будто он не хотел прощаться даже больше, чем она.
– Вот и все. – Он грустно усмехнулся.
Ева сглотнула.
– Спасибо большое за все, Грифф. – Ее губы дрожали, но она продолжила: – Ты был очень великодушным. Я говорю не только о гостеприимстве, но и о Лайне. Ты не стал винить меня, хотя имел полное право злиться.
– Ты делаешь из меня святого, – улыбнулся в ответ он. – Мне не идет ореол.
В его глазах загорелся опасный огонек, напомнивший Еве о поцелуях и прикосновениях, о его страсти. Она почувствовала собственную пробуждающуюся страсть и чуть не бросилась к нему в объятия.
– Скорейшего тебе выздоровления. Уверен, ты с триумфом вернешься на сцену.
Она подавила подступающие слезы. Глупо сейчас расстраиваться. Конечно, Грифф не мог прочитать ее мысли. Он сдержал обещание: не вмешивался в ее планы. Слишком поздно все менять.
Только худшие женщины пытаются в последний момент ворваться в чью-то жизнь, когда неделями до этого играли в недоступность.
– Спасибо, – обронила Ева.
Очередь двигалась вперед. Приехала очередная группа туристов. Все счастливые и взволнованные.
Грифф улыбнулся Еве:
– Передавай привет Парижу.
– Конечно, – кивнула она, ослепительно улыбаясь, несмотря на разбитое сердце. – Не забудь отправить мне фото ребенка. Лайне, вероятно, будет слишком занята.
– Обязательно.
– Надеюсь, ты иногда будешь видеться с ней, пусть и не за кофе.
– Обязательно. Честно говоря, Лайне с удовольствием пьет чай с мятой.
– Так вы собираетесь встречаться по субботам? – удивилась Ева.
– Да. Недалеко от моего дома в Паффингтоне есть любимое кафе Лайне.
– Это замечательно. – Ева гордилась, что смогла выдавить эти слова, не залившись слезами. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой и забытой.
«Все правильно», – грустно признала она про себя.
На Гриффа не давил груз вины и ошибок. Конечно, ему было легко принять роль отца. Ева же отказалась от дочери и боялась, что никогда не сможет дать ей правильный совет.
Она расправила плечи. Нет смысла продлевать агонию. Пора отпустить беднягу.