Вито подошел к Мастеру.
- Отец, поручи это мне! Я найду презренного синоби и верну меч.
Лучано остался неподвижен.
- Удивляюсь твоей глупости, сын. - Вито вскинулся, но дон остановил его мановением руки. - Не меч должен тебя волновать, а то, как этот вор проник в замок. Мы все в огромной опасности.
Самому Лучано не о чем беспокоиться: он спит под землей, в специально оборудованном бункере. Никто не сумеет проникнуть в его тайное логово.
- Синоби должен умереть! - в ярости процедил Вито. - Мы потеряли лицо. Если не убить его, что скажут остальные Семьи? Ты сам впустил его, отец. Все эти… - узкие губы Вито презрительно скривились, - Гости. Бездельники, для которых ты так радушно распахнул двери.
- Говоришь, это я виноват? - голос дона звучал на редкость кротко.
Вито упал на одно колено, прижав руку к сердцу, и склонил голову:
- Нет, отец, совсем нет! Я хотел сказать, что синоби мог проникнуть в Цитадель днем, в часы посещений. Под видом зеваки или слуги. Эти ничтожные умеют искусно перевоплощаться. Он мог работать у нас многие месяцы, подметальщиком или садовником, ничем не выдавая своих намерений, ожидая удобного случая.
Гвидо протестующее взмахнул рукой - ответственность за подбор персонала лежала именно на нем, - но не осмелился перебить сына босса.
Лучано, стремительно шагнув к сыну, навис над ним и, обнажив клыки, с присвистом зашипел. Еле слышно звякнули хрустальные подвески люстры, тяжелые драпировки на стенах колыхнулись. Вито склонил голову еще ниже, вытянув беззащитную шею. Над воротником сорочки показался краешек татуировки.
Лучано лишь усмехнулся, а затем протянул руку и чиркнул ногтем по обнаженной шее сына. Смуглая кожа разошлась глубоким порезом, но Вито остался неподвижен. Дон пару минут без всякого выражения смотрел на кровь, затем бросил к ногам сына шелковый платок и отвернулся.
- Не стоит пачкать рубашку. Вижу, тебе по душе ткань, сделанная сидхе.
Вито не шевелился, хотя кровь, пропитав воротник, уже капала на ковер. Гвидо, находящийся ближе всех, сглотнул. Будто камень упал на дно железной бочки. Видимо, давно не питался - иначе не допустил бы такой бестактности в присутствии старших.
- Встань. Мне просто хотелось, чтобы ты проявил уважение, сын. - в голосе Лучано зазвучали теплые, бархатные нотки. - Ты должен понять: мы не можем вести дела так же, как в старые времена. Нужно держать двери открытыми. Пусть видят, что мы - такие же, как они. Помогаем детям. Поддерживаем культуру. Ценим искусство.
- Да, отец. - Вито поднялся, и, не обращая внимания на рану, отошел к бару. Плеснул в бокал багровой, тягучей жидкости из серебряного термоса, сделал большой глоток. Кадык Гвидо вновь судорожно дернулся.