— Мы за тобой вернемся. Ты наш!
Я резко вскочил, готовясь отразить любой удар. Никого. В лучах солнечного света пляшут пылинки. У ближайшего окна лежит на полу пустой глиняный сосуд.
Всего лишь сон.
Вот только так не кажется. В памяти до сих пор стоят мерзкие старческие рожи. Тяжело вздохнув, выбрался на улицу и поплелся к карге. Та по-прежнему сидит возле колодца и перебирает четки. Заметил, что шарики сделаны из хлеба.
— Доброе утро, — неожиданно сказала она.
— Видал и добрее, — пробурчал я, поправляя ножны с саблей.
— Старая Алнурия мечтает о том дне, когда хозяева отпустят её. Странник должен помнить, что в этом мире все так или иначе скованы судьбой. Даже придорожный жук не свободен.
— Учту…
— Алнурия переживает. Она спрашивает: почему ты такой бледный? Неужели приснился дурной сон?
Я хмыкнул.
— Ты сама прекрасно обо всем знаешь.
— Знаю, — кивнула она и облизнула потрескавшиеся губы. — Некогда у Алнурии было яблочко. Красивое, спелое, наливное. Так хотелось ей его попробовать, так хотелось почувствовать на губах сладость… Сгнило яблочко.
— Повторяешься, старая. Где мой обещанный ключ?
Она улыбнулась кончиками губ, огляделась, будто говоря всем: "посмотрите на этого выскочку". Затем запустила руку в широкий карман на груди и вытащила небольшую, длиной с мой мизинец, косточку.
— Старая Алнурия жалеет, что больше никогда не увидит странника. Он ей понравился. Любопытство рождает мастерство.
С этими словами она протянула руку с "ключом" мне. Амулет на шее завибрировал, в воздухе вспыхнули алым слова.
Квест "Темная ночь" выполнен.
Опыт: 30 из 1000
Воздух прохладный, меж трав вьются струйки тумана. Солнце скрылось за плотными серыми облаками. Настроение подстать погоде: паршивое и хмурое. Кого-нибудь убить бы. Я сжал косточку, её острые края больно впились в плоть. Тропинка вьется, резко уходит в сторону. По обе стороны от меня возвышаются черные ели, чьи стволы скрыты в тумане. Тени густые, не покидает ощущение, что за мной кто-то следит.
Абсолютная тишина давит на нервы, лишь на грани слышимости доносится низкий гул. Хоть бы одна вшивая птичка каркнула. К тому же воняет чем-то кислым, отчего разболелась голова.
Наконец, впереди показался неясный человеческий силуэт. Я ускорил шаг.
Когда до незнакомца было метра три-четыре, тот вскинул руку.
— Стоять, странник.
Я послушался.
Мужчина нервно поглаживает густые усы и пялится на меня. В его черных волосах виднеется седина, широкие плечи обвисли от тяжести кольчужного доспеха. Лицо узкое, потемневшее от ветров и солнца. Из-за спины торчит рукоять меча.