— Да что ж это такое? — и Невский рассмеялся и развёл руками. — Хулагу, слыхать, тёмная бьёт, теперь этого тоже, Берку!.. Поистине татарская какая-то болезнь! Ах, Настасьин, — продолжал он, положив руку ему на плечо, — а жалко, что ты у меня не звездочётец!.. Медик должен быть звездочёт, астролог!..
Настасьин, увидев, что князь шутит, отважился на возражение:
— И у Берки хана — медик отдельно, а предсказатель отдельно.
— Жаль, — сказал, улыбнувшись, Александр, — а то провещал бы ты мне, долго ли они будут мне, князю твоему, душеньку здесь выматывать!..
Совещание нойонов и советников длилось уже много времени. Берке закончил своё предваряющее слово.
— И вот сей всемирный воитель, — сказал он, — сам подставил голову в силок! Что заставляет его поступить так?.. Прошу вас: думайте об этом!..
Старая ханша — Тахтагань-хатунь, с большим и плоским лицом, с которого сыпались белила, уже с утра пьяная от водки из риса, ячменя и мёду, именуемой бал, дала совет краткий и простой:
— Сделай ему тулуп из бараньих хвостов. Пусть он до самой смерти своей седлает тебе коня и отворяет дверь!
Она замолчала и протянула руку за чашею излюбленного своего напитка, подаваемого ей под видом кумыса в слегка подбелённом виде.
Ханшу поддержали двое старейших князей — Даир и Егу. Один из них, низко поклонясь, наименовал Тахтагань-хатунь лучеиспускающей свет и сотканной из перламутра, а другой назвал её средоточием счастья и родником благодеяний.
— Тахтагань-хатунь говорит правильно, — закончил Дайр. — Возложи ему на шею цепь повиновенья!..
А Егу, покачав головою, сказал:
— Когда премудрый дед твой, оставивший после себя непроизносимое имя, воздвиг в степях Демон-Болдока свой девятихвостый бунчук, то у него не было в обычае созывать улусный курултай ради того, чтобы наказать какого-нибудь мятежного ильбеги!..
И, наконец, третий из говоривших — Чухурху, родной брат Субэдэя, из рода Хуань-хатань, — проворчал угрюмо:
— Когда мы подняли тебя на войлоке власти, мы не ожидали, что ты, Берке, столь дёшево станешь ценить нашу кровь! Сотни отличных воинов, а быть может, и тысячи убиты русскими мятежниками во владениях этого Александра-князя... Дед твой приказал бы взять бурдюк русской крови за каждую каплю нашей крови!.. Ты же, видно, оставил путь деда твоего!.. А между тем не пора ли монголам снова сесть на коней и посмотреть, где конец мира? Нам нужен человек, в горсти которого было бы не тесно всем племенам земли!..
Большинство совета требовало жестокой расправы над Александром.
— Надо обить ему крылья! — прохрипел князь Бурсултай.