ГЛАВА ПЯТАЯ,
из которой видно, что человек не способен жить в бездействии
В родной дом вошел будто впервые. Огляделся. Комнатки какие-то крохотные. Будто здесь никогда и не жил. Чужим стал ему дом. А почему — не понять никак.
— Ну, как тебе, Колюшок, ремонт нравится? — спросила мать. В голосе ее звучит гордость за свою инициативу. Так вот почему родной дом стал чужим и неузнаваемым! Не те стены, не тот потолок. И кроме того, исчезла Миколкина мебель; не стало в доме школьника — не стало и его столика, стула, кровати. Некому мастерить, сорить.
— Снимай ботинки, а то наследишь. Убирать теперь некому, бабушка на рождество в деревню уехала.
Миколка потупился. Мать, сама того не подозревая, с первой же минуты испортила его настроение.
Бродил из комнаты в комнату, не находя себе дела.
Вопросы матери настигали его в каждом углу:
— А кормят вас как?
— Хорошо.
— Наедаетесь?
— Конечно...
— И вкусно готовят?
— Есть можно.
— Лучше, чем дома?
Миколка на секунду задумался. Как тут ответить, чтобы и школу не опорочить и не обидеть мать?
— Всякое бывает. Бывает лучше, а бывает и хуже.
Мать вздыхает:
— Где уж там, чтобы в общем котле да лучше готовили! Уж бабушка наша готовить умеет...
Миколка не спорит. Его меньше всего интересует кулинария. Он очень нетребователен к еде.
У матери, видно, все вопросы насчет питания сына были исчерпаны, и она принялась за учебу:
— Нравится тебе в интернате?
— Я ведь там не один. Всем нравится.
— А где лучше учиться, в школе или в интернате?
— Наш интернат тоже школа.
— Как будто я не знаю! Я о другом спрашиваю.
— Там не прогуляешь. Там организованно...
Мать снова вздыхает. Разве она отдала бы своего ребенка чужим людям, если бы у нее был муж как муж?! Где это видано, чтобы у чужих ребенку жилось лучше, чем дома? Ни повеселиться, ни отдохнуть, все занимайся да занимайся...
— Тебя там не обижают?
— Кто меня там будет обижать? — пожал плечами Миколка.
— И не бьют вас?
— Хм! А почему должны бить?
— Но ведь там разные дети. Есть и совсем беспризорные — ни отца, ни матери.
У Миколки перед глазами Каринка. У нее нет папы, у нее мать... Словом, Каринка осталась одна-одинешенька на белом свете. Но значит ли это, что ее кто-то должен бить или обижать? Да Миколка собственными руками голову оторвал бы такому негодяю!
— А уроки готовить вам не мешают?
Эти расспросы начинали надоедать Миколке. К счастью, кто-то позвонил, оказалось, соседка в гости пожаловала.
— А, кого вижу! Колюшок прибыл! Да как же ты вырос, каким красавцем стал, прямо молодой человек, да и все! Ну, как ты живешь, как ученье, какие отметки?