— Эй, эй, товарищ едок, поостынь малость!
Кесарь молча передал ложку. Фред не пошел ее мыть в Днепре, вытер о штанину и полез в котел.
— Ох, и каша! — давясь, говорил он. — Никогда не ел вкусней этой.
— Каша — люкс! — согласился с ним Кесарь.
Миколка краснел от удовольствия.
— Чего было не жить Робинзону на острове? — разглагольствовал Фред, проворно глотая простывшую кашу.
— Чего же, — не стал спорить с ним Кесарь. — Жить можно.
Только когда Фред добрался до дна, он вспомнил о кашеваре:
— Бери, ешь, Миколка. Там ещё много осталось, почти половина.
Миколка так и не понял: шутил Фред или на самом деле думал, что оставил ему законную норму.
Он сидел с котелком и раздумывал: поскрести или уж сразу вымыть его? А Фред с Кесарем в это время переговаривались, поглаживая переполненные животы.
— Эх, ружьишко б, да утку сшибить!
— Ружьишко бы не мешало...
— Робинзону в этом отношении повезло.
— Да, имел человек счастье.
За далекие приднепровские леса медленно опускалось большое, по летнему яркое солнце.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
из которой можно узнать, что вещи, сегодня кажущиеся прекрасными, завтра могут потерять свою прелесть
На пятый день Миколка подал на завтрак чай с заваркой из дикой малины. Пока еще с сахаром, остатком хлеба и сухих коржиков. Чай всем нравился, его сразу выпили и всё съели, даже крошек не оставили.
— Всё? — удивился Фред.
Кесарь, будто не доверяя собственным глазам, еще и еще раз перерыл все рюкзаки и мешки.
— Пока всё, — виновато пожал плечами Миколка.
— На такой кормежке далеко не уедем, — с укоризной произнес Фред.
— Надо бросать это безлюдное место, — как бы про себя сказал Кесарь.
— Что ж, вари, Коля, кашу, — вздохнул Фред.
Делать нечего, пришлось браться за крупу. Рыба уже не клевала, ведь наши путешественники вылезали из своего шалаша, когда окуни и караси и без них успевали позавтракать.
Фред этого не принимал в расчет, он все объяснял где-то слышанным аргументом:
— Месяц молодой народился, вот рыба и забастовала. Она завсегда не берет, когда месяц серпом кажется.
Но все же, взяв удочки, отправились с Кесарем к ивнякам. Уж такие у них обязанности. А Миколкино дело кашу варить.
Скрепя сердце, со вздохом стал он разводить огонь. Уж он им сегодня наварит каши! Не станет ждать, пока Фред с Кесарем наедятся, и о себе пора подумать. А то при такой «заботе» друзей скоро и ног не потащишь. Долго прикидывал он, сколько засыпать пшена — третью часть котелка или половину?
Насыпал половину. Посмотрел-посмотрел и решил добавить. После утреннего чая у ребят аппетит будет подходящий, полкотелком крупы их не накормишь. Добавил еще несколько пригоршней. Налил воды, сыпанул ложку соли, поставил на огонь. И задумался: класть лавровый лист Или не класть?.. Бабушка как будто без лаврового листа варила, зато масла клала, молока наливала, а чем он сдобрит пшенку? Так пускай уж лавровым листом попахивает, все вкус какой-то будет иметь.